"Волга впадает в Каспийское море…" - пошутил над собой Саша и не усмехнулся внутренне. Да, впадает.
Любой его поступок вызывали очевидные предпосылки.
Было лишь удивительно, почему другие не ведут себя таким же образом. К "союзникам" Саша пришел легко, потому что все остальное к тому времени потеряло значимость.
"Работать надо…" - говорили ему иногда брезгливо. "Я работаю…" - отвечал Саша. Он действительно работал - иногда грузил, иногда разгружал… однажды на заводе… охранял, подметал. Все на совесть. Но разве в этом было дело?
Он уже не хотел с кем-либо спорить, потому что это не имело смысла. Спорил лишь тогда, когда желал услышать новую, иную аргументацию. Но всякая аргументация каждый раз была никуда не годна.
Гадкое, нечестное и неумное государство, умерщвляющее слабых, давшее свободу подлым и пошлым, - отчего было терпеть его? К чему было жить в нем, ежеминутно предающим самое себя и каждого своего гражданина?
Саша до сих пор не злился, не испытывал злобы, просто делал то, что считал нужным.
О достижении власти никогда не думал всерьез, власть его не интересовала, он не знал, что с ней делать. К деньгам относился просто. Тратил их, если были.
И все-таки: какой? Какой он - Саша? Чего-то всегда не доставало в лице, в отражении.
"Хочу пить", - неожиданно оборвал себя Саша.
"Вчера ты здорово попил из лужи, святоша…" - иронично подсказал голос.
Саша отмахнулся и тихо встал.
- Я не знаю, куда именно ты идешь, но я хотел бы чаю, - сказал Рогов.
- Доброе утро, Леш, - сказал Саша.
- Что собираешься делать? - спросил Рогов на кухне. Чай дымился: Лешка заварил в двух бокалах, черного, густо. Саша вышел из ванной с полотенцем на плече.
- А вы?
- Мы поедем дальше. По Руси, - криво усмехнулся Рогов. - У вас тут могут подловить. Как я вчера понял, вас тут хорошо пасут. Надеюсь, что не везде так.
- А я поеду в столицу, неожиданно решил Саша.
- А зачем?
- Узнаю, как там. Что тут торчать, ничего не зная толком. И вообще, там потеряться легче.
Саша сам обрадовался своей неожиданной мысли и засобирался быстрее - не хотелось встечаться с матерью, объяснять ей что-то.
Честно сказал об этом Рогову, и тот поддержал:
- Правильно, поехали скорей. В электричках доспим.
Подняли Веню, глотнули чаю, покурили, Саша наварил им сосисок - с собой, и грянули на вокзал.
Дремали в маршрутке, лбом о стекло, на выбоинах вскрывая кислые, заспанные и раздраженные глаза - едем, бля, едем… когда ж приедем…
- Это мы тут вчера барагозили? - подивился Веня на вокзале. - Не узнаю что-то.
В подземном переходе, обнявшись, расстались - почти молча, лишь Веня сонную улыбку кривил. И поехали в разные стороны.