Вот в это он мог поверить, особенно с тех пор, как благодаря случайно упавшему лучу ему открылся страх, притаившийся за внушительными манерами комиссара округа. Если он уже давно получает взятки, значит, и убийство было давно задумано и Делламэну платили за поддержку рани в официальных кругах. Все зависело от того, кто именно давал ему взятки. Но опять-таки, зачем вообще было убивать? Кому это принесло бы выгоду? Платить могли и за что-то другое. Существовала соляная монополия, а, значит, и контрабандная торговля солью. Раджи подсовывали английским чиновникам драгоценные камни, чтобы те «позабыли» доложить генерал-губернатору о самых вопиющих их пороках и вымогательствах. Твердо решившись покончить с Шумитрой, девушка разрыла настоящую груду дерьма. Но кто знает, как на самом деле обстояло дело? С чего она так уверена в своей правоте?
Повернувшись к ней лицом, он ядовито заметил:
— До вчерашнего вечера в Кишанпуре был вице-губернатор. Почему вы не поговорили с ним?
Подступившие сумерки смягчили жесткие линии ее лица, и она казалась не такой безжалостно самоуверенной. Она медленно произнесла:
— Я думала об этом. Мой дядя, лорд Клэйгейт, отец леди Изабель, — человек влиятельный. Вице-губернатору пришлось бы во всяком случае меня выслушать, и, если бы у меня были доказательства, он вынужден был бы принять какие-то меры. Но ведь всем известно, что у меня расшатаны нервы! Если у меня не будет доказательств, он пальцем о палец не ударит. И я добуду доказательства! Ситапара настроена также решительно, как я. Она пообещала сразу же известить меня, как только услышит что-нибудь, что позволит нам действовать.
— Нам? Вы имеете в виду себя и майора де Форреста?
— Майора де Форреста? Ах, это — он просто сказал, что проводит меня в город. Я имею в виду всякого, кто станет мне помогать.
Она имела в виду его. Она собиралась вовлечь его в этот крестовый поход за справедливость, в котором сама она исполняла роль Петра Пустынника, хозяйка борделя изображала Вальтера Голяка,[40] а рани и комиссару отводилось место неверных.
Конечно, если бы он стал главнокомандующим кишанпурской армии, он, вероятно, смог бы выяснить правду — и погубил бы Шумитру, которая предложила ему эту должность, потому что он ей нравился. У Джоанны случился бы приступ от одной мысли, что кто-то станет выслеживать Делламэна. Даже если бы ему и удалось устроить грандиозный скандал, все кончилось бы тем, что он прибрел бы репутацию человека, постоянно сующего нос куда не следует. Компания была слишком велика, чтобы знать обо всем, и слишком могущественна, чтобы получать удовольствие от того, что какому-то мелкому чину что-то удалось обнаружить. В любом случае, он не собирался принимать предложение Рани, и если уж мисс Лэнгфорд такого высокого мнения о де Форресте, пусть она его и использует. Черт возьми, пока Ситапара не известит их, действовать все равно нельзя, а когда это случится, он сам оценит факты и решит, в чем состоит его долг.