- Простите, ваши слова лишены для меня всякого смысла, - извинился я, с ужасом осознав, что дядя моего друга относится к тому ответственному типу людей, которые считают святой обязанностью поделиться ношей своих знаний с ближними, независимо от их желания.
- Не думаю, - покачал головой профессор, - дело в том, что мы пользуемся разной терминологией. Вам, наверное, было бы проще называть их огнепоклонниками. О них-то вы несомненно что-то знаете и наверное посещали их прекрасно сохранившийся храм на окраине города. Кроме этого вы, несомненно, слышали об Авесте - священной книге зороастрийской религии. Кстати, о ней очень любят упоминать наши модные астрологи.
- Представления достаточно общие, - признался я, тяжело вздохнув, - но все-таки, возвращаясь, как вы выразились, к "сказочной истории", она ведь не могла взяться ниоткуда!
- Я как раз таки и подхожу к этому вопросу. Причина вашего сна вполне может стать мировым открытием. Имя ему "Хаома".
- Хаома, - бессмысленно пробормотал Эльдар, уже достаточно утомленный нашим разговором.
- Это напиток, применявшийся древними жрецами при служении литургии символически что-то вроде церковного вина в христианской евхаристии. Он имеет индийский аналог, именуемый "сомой". Секрет его приготовления считается утерянным, хотя современные последователи зороастризма изготавливают нечто близкое к нему.
- А что же он все-таки из себя представляет? - живо заинтересовался Эльдар, неравнодушный ко всякого рода "эликсирам", принимаемым вовнутрь.
- Хаома производила одурманивающее, галлюциногенное воздействие, думаю аналогичное эффекту от наркотика типа ЛСД. Этим, скорее всего, и объясняются ваши "потрясающие" видения, - объяснил профессор.
- На анашу похоже? - попробовал уточнить Эльдар.
- Позвольте, - возмутился я, проигнорировав зарождающийся научный интерес моего друга, - так вы полагаете, что моя история наркотический глюк?
- Как вам сказать... Подробно о хаоме говорится в части Авесты именуемой "Яшта о хаоме". Из нее можно заключить, что напиток инвертировал впечатление употреблявшего его человека, так сказать, нарушал пространственно-временное восприятие, - пространно ответил профессор.
- Итак, подобное мог бы рассказать любой наркоман...- раздраженно проговорил я, упершись глазами в подрагивающие руки старика.
- Что вы... Такое могло привидеться только индивиду с развитым воображением и интеллектом, - мягко, вкрадчивым голосом ответил он, беззастенчиво апеллируя к моему честолюбию. Потом профессор потупил взгляд и нерешительно сказал: