Когда поезд подошел к станции с непритязательным названием "Разино", я почти согрелся. Во мне зрела надежда, что способности размышлять и принимать решения вернулись, если не окончательно, то до завтрашнего утра, несомненно. За это время я должен был многое успеть сделать. Более всего меня беспокоила... нет, вернее сказать, "мучила" вина перед другом. Наверное, Бог действительно существует, и тогда неизвестно кто из нас счастливее: мой друг - мертвый и бессмертный или я - живой и готовящийся к смерти? Но это пустой вопрос, потому что у Эльдара была и есть семья: жена Сева, дети. Я должен был побывать там, и мне очень хотелось верить, что после нам всем станет легче: мертвым и живым. С такими мыслями я вышел из вагона и с ними же через двадцать минут стоял у серой металлической двери с табличкой "Э. Джабейли". Кнопка звонка неестественно легко поддалась моему пальцу. Дребезжащий звук глухо затрепыхался за бронированной преградой. Послышались шаги. Дверь распахнулась. Я не сразу узнал женщину, появившуюся в дверном проеме - будто фотография в траурной рамке. Лицо иссечено морщинами и глаза - незнакомые мне, печальные глаза. Мне показалось, в них мелькнул страх, но нет... Я ошибся.
- Проходи, - предложила она так, как будто мы только что расстались.
- Я должен был придти раньше. Прости, не мог.
- Знаю, - опустив глаза, прошептала женщина.
Я был готов броситься на колени и молить о прощении, но что-то в лице Севы сказало мне не делать этого.
- Меня ищут, - признался я, раздеваясь.
- Это мне известно. О тебе спрашивали.
- Кто?
- Полиция, - безучастно сказала Сева, упершись взглядом во что-то позади меня. - А еще приходил человек.
- Человек? - с тревогой переспросил я.
- Это был очень странный человек. Ему был очень нужен ты.
- Что он сказал?
- Ничего. Совсем ничего. Он молчал, этот черный человек.
- Так почему ты решила, что он хотел меня?
- Ты знаешь, Эльдару нравится, когда ты рядом с ним. Он мне часто говорит, что с тобой хорошо молчать.
Я содрогнулся от слов Севы. Логика фразы была жуткой, но по сравнению с моей виной... Моя вина неизмерима, и никак мне ее не искупить.
- Случайность. Глупая случайность...- я запнулся не находя ни слов, ни сил для продолжения.
- Перестань, - поморщилась Сева, - не надо. Хорошо?
- Хорошо, - с облегчением согласился я и глубоко вздохнул, как бы сбрасывая с плеч тяжелый груз.
- Пойдем, я накормлю тебя, - позвала Сева.
Видимо, я выгляжу действительно жалко, коли первая мысль у всякой женщины на моем пути накормить меня. Мы прошли на кухню.