И теперь она почувствовала что-то вроде того старого подросткового протеста при его словах насчет Бена. Бен не старался использовать ее. Это было главным. Он был в затруднительном положении, да, она это видела. Но разве кто-нибудь мог внушить ему теплое чувство к ней?
– Ты готова к следующей тетради? – спросил Кайл.
– Думаю, что да, – сказала она. Тетрадь вчерашней ночи оставила ее такой измученной, но она не могла и предположить, что Кайл сделает паузу в передаче ей дневников. Она оглядела жилую комнату и добавила спокойно:
– Это комната, где твоя мать убила себя? Он кивнул.
– Найти ее должно было быть для тебя ужасным, Кайл. – Слова выскакивали легко, но она знала, что такие вещи она ему говорила впервые.
– Она сидела в качалке точно там, где ты теперь сидишь, – сказал Кайл. – Отец осветил качалку. Она была залита кровью. Кровь была на потолке и на полу, и там были куски ее головы. – Он указал на стену позади нее. – Даже потом на войне я не видел ничего подобного тому, что увидал в этой комнате той ночью.
Она посмотрела на потолок. Он был окрашен в чистый белый цвет и перекрещивался огромными дубовыми балками.
– Она оставила тебя и Кэтрин воспитывать друг друга.
– Мы это уже делали многие годы.
– Кэйт кажется немного преждевременно сексуально развивающейся для четырнадцати лет. – Она почувствовала себя неудобно в этом испанском кресле. Она хотела сменить тему, но не ожидала, что из ее уст вылетят именно эти слова.
– Кажется? По-моему, единственная вещь, которая была у нас в те дни на уме, и был секс.
– Делала ли она что-нибудь действительно непристойное с другими детьми?
– Хуже! – Кайл рассмеялся. – Она делала это сама с собой, как это написано в ее дневнике со святой простотой. Но она была непристойной из самообороны. Другие дети были с ней так или иначе не очень любезны.
– Ты был всем для нее. Ты негодовал на ее зависимость от тебя?
Он наклонился вперед и поставил локти на колени.
– Я тоже был зависим от нее. Это не видно из дневника – может быть Кэйт никогда не понимала этого. Я говорил правильные вещи о том, что хотел бы, чтобы она была с другими людьми, но позднее, когда они стали друзьями с Мэттом, я сильно ревновал.
– Дневник не так легко читать, как я предполагала, – сказала Иден. – Оставаться объективной труднее, чем я думала, Кэйт стала для меня такой реальной.
Он кивнул, как если бы полностью был уверен, что так и должно было случиться.
– Как ты к этому отнесешься, Кайл? Я имею в виду смотреть на самого себя – актера, который играет тебя – нашедшего свою мать после самоубийства, копирующего тебя во всем. Сможешь ли ты вынести это?