Заметив шикарный костюм посетителя и то небрежное изящество, с которым он его носил, консьерж сделал вывод, что месье Берк не только богат, но и прекрасно воспитан в отличие от всех этих жутких моряков и торговцев, заполонивших Новый Орлеан с тех пор, как город вновь отошел во владения Америки.
Жена месье Берка, белокурая француженка, поразила консьержа своим необыкновенным обаянием. Она отличалась какой-то особенной красотой. У дамы и в самом деле утомленный вид, решил он, заметив ее бледность и круги под глазами. Что-то в ней вызывало сочувствие, и он поклонился с истинно французской галантностью.
– Я счастлив принять таких замечательных гостей в нашей скромной гостинице, – почтительно проговорил он. – Будьте любезны, пойдемте за мной…
Анемон растерянно улыбнулась. Она с ужасом поняла, что им со Стивеном придется зарегистрироваться в этой гостинице в качестве мужа и жены, а значит, занять один номер.
– Дядя Жюльен, может быть, ты проводишь нас в наш номер? – в отчаянии предложила она, охваченная внезапной паникой. – Мы могли бы продолжить нашу беседу. Ведь мы так давно не виделись…
– Нет-нет, это исключено, малышка! – Томас похлопал ее по руке и направился к двери вместе с месье Ламором. Анемон и Стивену ничего не оставалось, как только следовать за ними. – Я должен вернуться к своим счетам. Месье Ламор и так был слишком добр ко мне. А тебе, девочка, надо отдохнуть. Стивен, позже мы с тобой выпьем по рюмочке коньяку. Adieu,[2] дети!
Он быстро поцеловал руку дочери и, весело помахав ей, исчез. Анемон точно приросла к полу. Весь мир вокруг завертелся с бешеной скоростью. Она не хотела идти со Стивеном на второй этаж. Не хотела разговаривать с ним, смотреть ему в глаза и думать о том, как жестоко он ее обманул.
Он спросит ее, почему она улизнула с корабля сегодня утром. Придется сказать, что она знает правду. Но это так унизительно! Он пожалеет ее, а может, будет смеяться… Нет, только не это! Ей хотелось убежать, затеряться в этом пестром, шумном городе.
Стивен взял ее за руку.
– Сейчас месье Ламор отведет нас в наш номер. – (Она слышала нотки раздражения, прорывавшиеся сквозь напускной заботливый тон.) – Твой дядя прав: тебе нужно отдохнуть, моя крошка.
Ее охватило чувство нереальности происходящего. Они медленно, точно во сне, поднялись по изящной витой лестнице и прошли по коридору мимо ряда дверей из красного дерева. Сделав приглашающий жест рукой, консьерж распахнул перед ними затейливые резные двери в конце длинного коридора, и Анемон шагнула в бело-золотую комнату, красота которой превосходила все, что она когда-либо видела.