— Жаль, а мне, честно говоря, книга и в самом деле понравилось! — признался Стряпчий.
— Да что вы ее слушаете? — разозлился Лешка, — Никакой я не киллер! Ну где вы видели таких киллеров?
— Честно говоря, нигде! Я вообще за свою жизнь ни одного киллера не видел. Дело в том, что я не специализируюсь на киллерах, я специализируюсь на маньяках. Вы случайно не маньяк?
— Да вы что? Конечно, нет!
— Очень жаль! Очень! — огорчился Стряпчий, — А может быть, мы представим дело так, что вы как бы являетесь маньяком? Тогда мне легче было бы вас защищать!
— Да не хочу я быть никаким маньяком! — обиделся Лешка, — Мне и без этого забот хватает!
— Не хотите и не надо! — согласился Стряпчий, — Впрочем, это совершенно неважно! Так что вы хотели мне рассказать о вашем деле?
— Дело у меня простое… — начал Лешка, но нетерпеливый Стряпчий его перебил.
— Да вы не волнуйтесь! Это ничего что оно простое, я его в миг так запутаю, что и тысяча дознавателей не сможет ничего разобрать.
— Да не надо ничего запутывать! — в конец разозлился Лешка, — Я же ни в чем не виноват!
— Виноваты вы или нет, на это всем решительно наплевать! Можете мне поверить!
— Я ему то же самое говорила, — влезла в разговор Лешкина жена, — Буквально слово в слово!
— Да, девушка совершенно права! А дело запутать надо обязательно! В этом как раз и состоит весь смысл юридического процесса! Ведь если дело человека не запутано, то и состоит оно из одной тоненькой папочки, и осудить его ничего не стоит. А как осудить человека, если его дело занимает 350 толстых томов, и это мелким шрифтом? Такое дело просто прочитать ни у кого сил не хватит, не то, что разобраться, что к чему. Вот и отправляют такое дело на доследование. А там его еще больше запутывают и возвращают уже 500 томов.
— Ладно, запутывайте, если так надо, вам виднее! — сдался Лешка.
— Не волнуйтесь, запутаю так что комар останется со своим длинным носом… Первым делом я думаю надо будет разослать запросы во все инстанции, которые…
Лешке вдруг стало не интересно, каким образом Стряпчий собирается запутывать его дело, он прикрыл глаза, и неожиданно для себя погрузился в некое подобие сна. Причем, в этом сне он продолжал слышать голос Стряпчего, только говорил этот голос довольно странные вещи:
— Представьте себе включенный электрический фонарик в темной комнате, где нет других источников освещения.
Лешка оглянулся и увидел, что находится в довольно большой аудитории полной студентов. Он догадался, что каким-то образом попал на лекцию по физике, а стоящий у доски человек с мелом в руке вовсе не Стряпчий, а профессор Зильберштейн*.