В тот вечер странно веселые манеры мистера Голдмена шли в контраст с его обычным холодным отношением к Луису, и Луис насторожился, когда Голдмен, понимающе переглянувшись со своей женой, пригласил его в курительную комнату. Позже.., много позже, когда прошло много времени, и Луис смог посмотреть на это в перспективе, он подумал: ведь лошади должны насторожиться, когда учуют первый дымок степного пожара. Луис предполагал, что Голдмен может узнать, что Луис спит с его дочерью.
Когда Голдмен действительно сделал свое невероятное предложение и зашел так далеко, что вынул чековую книжку из кармана смокинга, словно повеса в фарсе Ноэля Говарда. Луис взорвался. Он обвинил Голдмена в том, что тот бережет дочь как музейный экспонат и не хочет посмотреть на себя со стороны. А если б он посмотрел на себя, то увидел бы, что он – властный, бездумный тиран, и понадобится много времени, чтобы Луис изменил о нем свое мнение, принял его помощь.
Те крошечные зачатки интуиции, что все же были в Ирвине Голдмене, сработали правильно, но ему не удалось исправить свои дипломатический промах. Происходившее и впрямь напоминало фарс Ноэля Говарда: если конец разговора и выглядел смешным, это был юмор скверного качества. Голдмен велел Луису взять чек и убираться, а потом заявил, что если еще раз увидит его на пороге, то пристрелит, словно бешеную собаку. Луис посоветовал Голдмену взять свою чековую книжку и подтереться ею. Голдмен заявил, что насмотрелся на лодырей из низов общества, которые намного энергичнее Луиса Крида, на что Луис объяснил, куда Голдмен может засунуть свою проклятую кредитную карточку и золотую кредитную карточку Американ Экспресс в придачу. Оказалось, они должны очутиться неподалеку от чековой книжки.
Ни один из них не собирался делать шаг к примирению в ближайшем будущем.
В конце концов, Речел помогла им выйти из щекотливого положения (оба они получили возможность принести взаимные извинения за то, что наговорили друг другу, хотя в глубине души ни один из них мнения не изменил). И больше никаких мелодрам, никаких театральных сцен типа: «с этого дня у меня нет больше дочери». Может, Голдмены и страдали, что выдают Речел замуж за Чудовище из Черной Лагуны13, не отрекаясь от нее, но на лице Ирвина Голдмена в то утро, когда Луис сочетался браком с Речел, ничего прочесть было нельзя, однако лица Голдменов в тот день чем-то походили на лица обитателей египетских саркофагов. Свадьбу они справляли вшестером, взяв в компанию Сподесский фарфоровый сервиз и микроволновую печь. На большее у них поначалу денег не хватило. Большую часть времени, что провел Луис в медицинском колледже, Речел работала клерком в универсальном магазине женской одежды. И в те дни Речел только тем и занималась, что улаживала отношения между мужем и своими родителями.., практически между Луисом и ее отцом.