Сейчас по коридорам и комнатам дворца Посланника Богини бегало множество трехмесячных паучат. Других детей у Тройлека не будет уже никогда, и он скорее откажется от всех богатств мира, нежели покинет своих малышей.
Вернувший власть над городом правитель может без колебаний зажарить их и скормить своим воинам, лишив Тройлека всякого смысла жизни, может казнить бывшего мучителя, оставив детей расти дикарями, а может просто прогнать отца, лишив его возможности увидеть потомков.
Неизвестно, сколько времени боролись в сознании смертоносца чувство долга и отцовский инстинкт, но победил второй. Паук желал преданно служить новому господину, всячески стремился доказать свою полезность теперь и прямо напоминал о заслугах прошлых.
— Я тогда хорошо изучил ваш разум, Посланник, и понял, что вы не любите крови, — рассказывал Тройлек. — Я, только я, убедил князя отпустить вас. Я был уверен, что убедившись в мощи нашей армии вы отговорите местных правителей оказывать нам сопротивление и сдадите город без боя. Я оказался прав. Вы вернулись назад и увели всех пауков. За это князь щедро наградил меня… Тут смертоносец замешкался. Естественно — ведь наградили его дворцом как раз Посланника Богини.
— А если бы я сгинул в пустыне? — повернулся к нему Найл.
— Нет, вы не мог пропасть в песках. Вы выросли в тамошних местах. Несколько дней на прежней родине не могли причинить вам никакого вреда.
— Значит, та сцена с картами…
— Инсценировка. Помните, как я торопил вас уходить? Любой из проигравших воинов без колебания зарубил бы вас на месте. Неприятных пленных обычно не жалеют.
— Милые люди служат в вашей армии, — покачал головой Найл. — Своих грабят, пленных убивают, слово не держат. Тройлек, тебе никогда не хотелось стать дикарем?
— Вы недооцениваете опасности, мой господин, — забеспокоился Тройлек. — Вы вступили в войну с сильной, очень могущественной страной.
— По-моему, это она пришла на наши земли.
— Теперь это уже не имеет значения. Мы должны приготовиться к возможной каре со стороны князя Граничного, иначе он просто разотрет нас всех в порошок.
— Вот как? — заинтересовался Найл. — И что ты предлагаешь?
— Мы должны найти союзников, господин. У князя Граничного много врагов. Вступив против него в коалицию, мы станем намного сильнее.
— Каким образом?
— Как это «каким»?! — возмутился паук. Нас будет много против него одного!
— В чем выразится эта сила реально?
— Мы соединим свои армии…
— То есть, — перебил Найл, — братья по плоти уйдут отсюда, чтобы вступить где-то в чужую армию, а город останется беззащитным? Не захочет ли князь воспользоваться моментом, чтобы уничтожить одного из членов «коалиции»?