— И что ты сказал ей? — осведомился Рейн.
Стивен покачал головой.
— Я, считая себя великим мудрецом, посоветовал ей отослать мальчика назад к родителям, а не поощрять его побег из дома.
— И что ответила Бронуин?
— Она сказала, что мальчик так же важен для нее, как и его родители, и она не имеет права предавать его только потому, что он мал. Она обещала, что через несколько дней он вернется домой и примет наказание, которое заслужил.
Рейн присвистнул от восхищения.
— Похоже, тебе есть чему у нее поучиться.
— Ты думаешь, я не делал этого? Она изменила всю мою жизнь. Когда я ехал в Шотландию, я был англичанином, а теперь посмотри на меня. Я терпеть не могу английское платье. Я чувствую себя как остриженный Самсон. Я поймал себя на том, что здесь, в сельской местности, слишком сухо и жарко по сравнению с домом. Домом! Клянусь, я тоскую по месту, о котором и не подозревал еще несколько месяцев назад.
— Ты говорил Бронуин о своих чувствах? — спросил Рейн. — Сказал ли ты ей о том, что любишь ее и лишь беспокоишься о ее безопасности?
— Я пытался. Однажды я сделал попытку сказать ей, что люблю ее. Она ответила, что это ничего не значит, что честь и уважение для нее важнее.
— Но из твоих слов ясно, что ты питаешь к ней эти чувства.
На лице Стивена появилась усмешка.
— Бронуин нелегко что-либо втолковать. У нас была… Я думаю, что ты назвал бы это ссорой. Мы ссорились до того, как приехать сюда. — Он вкратце рассказал Рейну о шутке с Хьюго Ласко.
— Хьюго! — фыркнул Рейн. — Он никогда мне не нравился!
— Бронуин, кажется, ничего не имела против него, — с негодованием заметил Стивен. Рейн рассмеялся.
— Не говори мне о том, что тебе передалась ревность Гевина.
Стивен стремительно повернулся к брату.
— Подожди, и ты попадешь в плен к какой-нибудь женщине! Готов спорить, что тогда ты не будешь столь хладнокровен.
Рейн протестующе поднял руку.
— Я смотрю на любовь как на радость, а не болезнь, которая, похоже, снедает тебя.
Стивен уставился на огонь. Иногда его любовь к Бронуин действительно походила на болезнь. Он чувствовал, что вместе с сердцем она отняла у него и душу.
Когда Бронуин вышла из спальни, она направилась к Мери. Та лежала в кровати, над ней склонилась Джудит, раскладывая вокруг больной нагретые кирпичи.
— Джудит, — тихо промолвила Мери, — я не собираюсь умереть от прохладной воды. — Она взглянула через комнату и послала улыбку Бронуин. — Иди сюда и помоги мне убедить Джудит, что наше приключение было не смертельным.
Бронуин улыбнулась Мери и изучающе посмотрела на нее. Бледная кожа совсем побелела, на щеках алел румянец.