— Хорошо. Чтобы ускорить развязку, я лишь попрошу вашего, госпожа Головлева, согласия на то, что говорить буду на иврите. Роль переводчика берется исполнить мой помощник, Алекс Маркин.
Маркин кивнул, пересел ближе к Головлевой. Натаниэль еще немного подождал, пока все устроятся и успокоятся, и начал:
— Итак, господа, суть дела в следующем. Нынешним воскресеньем некто Шломо Меерович оказался убит в собственной квартире. По этому поводу имел место звонок в полицию, как выяснилось — из квартиры Мееровича. Звонившая — а это была женщина — сообщила, что преступник находится в данный момент в комнате. Прибывшая через пятнадцать минут полиция — в лице присутствующего здесь инспектора Алона и его подчиненных — обнаружила на месте происшествия госпожу Ларису Головлеву, так же присутствующую здесь.
Ронен шумно вздохнул, но промолчал. Натаниэль улыбнулся и сказал извиняющимся тоном:
— Прости, Ронен, но я должен сделать небольшое предисловие. Иначе не все окажется понятным.
Инспектор махнул рукой и отвернулся.
— Я продолжаю, — Натаниэль смотрел в стол, голос его был лишен какой бы-то ни было окраски. Казалось, он просто зачитывает некий документ, невидимый никому из присутствующих, но тем не менее, находящийся перед его глазами. — Некоторые улики — подчеркиваю, некоторые — позволили полиции рассматривать госпожу Головлеву в качестве главной подозреваемой. Она была арестована. Правда затем, по настоянию адвоката Грузенберга, освобождена. Адвокат Грузенберг также присутствует в моем кабинете. Я повторю, какие именно улики продиктовали полиции ее решение. Во-первых — сам факт ее присутствия в квартире, во-вторых — личность убитого, оказавшегося бывшим мужем госпожи Головлевой. Можно было подозревать давние счеты, в самом широком спектре — от ревности до денежных проблем. Фотография госпожи Головлевой, хранившаяся на книжной полке в квартире Мееровича указывала на факт недавних контактов. Несмотря на утверждение подозреваемой, что она не виделась с бывшем мужем в течение последних восьми лет и что она не знала, в чью именно квартиру идет тем роковым вечером.
Ронен фыркнул. Розовски предостерегающе поднял руку.
— Минутку, Ронен! Сейчас мы узнаем относительно фотографии, — он повернулся к женщине в черном платье, явно незнакомой остальным. — Вчера вернувшаяся в Израиль госпожа Далия Меерович, несмотря на печальное известие, любезно согласилась прийти на сегодняшнюю встречу.
Две другие женщины, присутствовавшие в кабинете, — Лариса и Мирьям, с откровенным любопытством посмотрели на вдову. Внешне она явно проигрывала Головлевой — вполне бесцветная внешность, тусклые волосы гладко зачесаны назад.