Но на этот раз у знахаря ничего не вышло: новых болящих не объявилось, Тейко рыдал уже дурным гласом, а нос стал не красным и даже не лиловым, а густо-черным. Использовать сильные, рассчитанные на взрослого чародея заклятия Матхи не решился – так можно было запросто погубить невольного вредителя, которого шаман тоже должен был беречь. Но и обычными методами снять хомут на удавалось. Тогда Матхи позвал на помощь Ромара, чего прежние шаманы боялись как огня, предпочитая делать ошибки, но не обращаться к опасному сопернику.
Ромар раскинул фигурки, прошелся по селению, и через полчаса Тейко разом полегчало, словно чирей прорвался. Но никто из других детей не заболел, и, вообще, вредитель никак себя не проявил. На осторожные расспросы Ромар сначала долго вздыхал, а потом нехотя объяснил Матхи:
– Не нужно тебе знать, кто это. Никакой пользы от этого не будет, – он еще помолчал и, когда Матхи уже потерял надежду услышать ответ, добавил:
– Девчонка это.
– Но ведь…
– Да, у этой девочки великий дар. Прежние берегини за нее все что угодно отдали бы. А теперь… что об этом говорить? Ты ее испортишь, покалечишь зря, а у меня она знахаркой вырастет, травницей, ведуньей.
Настоящей травницей, а не как нынешние неумехи. Тебе это, может, обидно, а роду лучше будет.
– Мне не обидно, – сказал Матхи. – Делай как знаешь.
Уника в ту пору была голопузой малявкой, которую от остальных девчонок отличали только волосы: такие густые и длинные, что при желании они могли закрыть ее всю целиком. Эти волосы и не давали покоя Тейко, который при всяком удобном случае драл их нещадно, покуда не поплатился собственным носом.
С того времени, изредка, понемногу, Ромар начал приближать Унику к себе. Брал с собой, когда ходил искать лечебные и чудодейственные травы или заговаривать поле против вредной зерновки или сорняков. В любом деле Ромару нужен был помощник. Заклинание произнесть не сложно, а кто потом запретительный узел на повилике завяжет? Без рук ничего не осилить: ни корешок калгана из земли выкопать, ни даже сорвать с пониманием редкий четырехлистник клевера. Его с долгим поклоном брать положено, и не как-нибудь, а обоеруч. Тут калеке не управиться.
Вторым помощником Ромара был Таши. Колдовская суть в нем была слабенькая, но даже в те времена, когда была жива его мать, Таши оставался в роду наособицу. Сторонились его, старались дел не иметь. А возле Ромара мальчишке было спокойно, никто ему о злом не напоминал. Ромар, напротив, всячески привечал приблудного мальчонку.
Так и бродили они втроем, уходя иногда на несколько дней кряду, как охотничьему отряду впору. Лата, мать Уники, волновалась, конечно, но потом и она привыкла. Когда Ромар рядом, ничего с ребенком не случится. Да и младшие дети, которых у Латы было уже четверо, мешали бояться за старшенькую.