И все, что можно было сказать о миссис Ормондройд, было тем более справедливо в отношении мистера Питерса, садовника. Джейн вспомнила об этом, как только ее машина, свернув на дорожку, запрыгала на ухабах и рытвинах. Как и у миссис Ормондройд, основная задача мистера Питерса состояла в том, чтобы сохранить свое место любой ценой. Великодушный критик его талантов мог предположить, что мистера Питерса интересует исключительно то, как будет выглядеть парк через пятьсот лет, поскольку никаких следов его воздействия на современный ландшафт найти было нельзя. А может быть, мистер Питерс, будучи садовником, имел тем не менее весьма смутные понятия о том, как ухаживать за садом.
Выслушав рассказы Тэлли, от которых волосы вставали дыбом, Джейн приготовилась к худшему. Поэтому когда впереди показался особняк, она с удивлением и облегчением отметила, что он все еще стоит на месте, более или менее целый. Расположенное на противоположном берегу заросшего пруда здание из сочно-желтого камня в мягком солнечном свете сияло, словно кусок сливочного масла. Окна в свинцовых переплетах-средниках, давшие название замку,[18] сверкали россыпью алмазов, а флюгер в виде петуха, указывающий в одну и ту же сторону независимо от направления ветра, сияющий над обветшалыми конюшнями, придавал замку какую-то своеобразную одухотворенность.
Проезжая мимо розария, пестреющего увядшими цветами, Джейн пристально смотрела по сторонам, пытаясь отыскать парильню, о которой упоминала Тэлли, и меркурийскую арфу, но не смогла найти ни того, ни другого. Она свернула к конюшням, примыкавшим к кухне. Именно здесь, по крайней мере в течение последних ста лет, находился главный вход в «Маллионз» – с тех пор, как массивная парадная дверь сорвалась с петель, когда ее открывали, чтобы впустить в замок королеву Викторию. Говорят, ее величество очень развеселилась.
Навстречу Джейн вышла миссис Ормондройд, как всегда, в ярко-бирюзовом клетчатом фартуке. Массивные ноги кухарки были затянуты в чулки цвета крепко заваренного чая. Ее лицо с крупным носом, косыми глазами и оттопыренными ушами было, как обычно, сморщено в недовольной подозрительной гримасе.
– Вы приехали как раз к обеду, – проворчала миссис Ормондройд.
– Замечательно, – храбро произнесла Джейн. – Очень рада.
– Боюсь, вы перемените свою точку зрения, узнав, о чем идет речь, – оскалилась кухарка, приглашая ее следовать за собой.
Джейн была ошеломлена этим внезапным приступом самокритики со стороны миссис Ормондройд. Неужели кухарка наконец осознала крайнюю ограниченность своих кулинарных способностей?