– Ну хватит пялиться, ребята, вы же не бараны, – миролюбиво сказал он вслух. – Мне нужно вот сюда! – кивнул он на ворота особняка. – К вашему главному нужно! Срочно!
Вместо ответа один из цыган достал из-под куртки пистолет-пулемет, второй молча подошел к Валере и похлопал его по одежде.
– Возьмите, – только и произнес Касаткин, добровольно отдав пистолет обыскивающему его цыгану, – теперь пошли.
Вооруженный цыган кивнул на ворота, и Валера понял, что можно идти.
– У меня нет полномочий перетрясти весь ваш табор и разобраться, кто здесь главный наркобарон. Но у меня есть полномочия не допустить кровопролития, – такой фразой закончил Касаткин свою речь, сообщив «главному», какие «гости» движутся к цыганам.
Главным, как и положено, был немолодой цыган, одетый чуть более опрятно, чем его окружение. За все время общения с Валерой он пока что не произнес ни слова. «Может, они и в самом деле тут все глухонемые? – вновь подумал Касаткин. – А я тут перед ними, как клоун…»
– У твоих людей есть оружие, – тем не менее продолжил он. – Но это уже ничего не решит. Вам подписали смертный приговор, и изменить ничего нельзя. Вас будут жечь, милиция и не подумает вмешиваться, после вашей смерти все спишут на народный бунт против засилия цыганской мафии. Если ты умный человек, то будешь делать то, что я скажу.
– А кто ты такой? – спросил наконец барон.
«Слава богу, не глухонемой…» – с облегчением подумал Валера и продолжил:
– Прапорщик Российской армии, воздушно-десантные войска. Готов обеспечить вашу безопасность.
– Каким образом? – поинтересовался пожилой цыган.
– Ты сейчас же сообщишь всем в этом поселке, что вы немедленно покидаете его. Придется вам вновь вернуться к кочевой жизни. Я же буду обеспечивать вашу безопасность до тех пор, пока вы не покинете область.
– Ты будешь нас охранять? – переспросил цыган.
– Со мной два боевых отделения, – произнес Валера.
Цыган в ответ лишь усмехнулся. В то же мгновение в комнату, где они беседовали, вошел молодой цыган, что-то очень тихо и быстро сообщил барону. Тот ничего не ответил, и молодой столь же быстро покинул помещение.
– Зачем ты это делаешь? – спросил Валеру барон.
– Да ни за чем, – не слишком любезно отозвался Касаткин. – Если ты и твои люди торгуют наркотой, вас надо давить, но давить по закону и без скотства. Таков мой принцип.
Пожилой цыган молчал. Ответить Касаткину ему было нечего, хоть и был цыган сед и, должно быть, по-житейски мудр. Цыгане вообще нация сообразительная и понятливая, хоть зачастую и малограмотная.
– Я не хочу скотства, – произнес Валера и вдруг сорвался на крик: – Я не выношу его, понимаете! На дух не выношу!