Полынцеву обработали лицо и глаза. Однако он продолжал щуриться. Яркий свет вызывал у него резь.
Инна окончательно пришла в себя. Исчезнув на несколько минут из ординаторской, она появилась в ослепительно белом халате с именной табличкой на груди: «Заведующая наркологического отделения Ермакова И.В.». Проводив посетителей до расположенных в один ряд небольших домиков, похожих на терема, она открыла ключом замок, запирающий некое подобие дворика, огороженного высокой декоративной решеткой. Покинуть его было невозможно – сверху он был закрыт козырьком из рифленого железа.
Войдя внутрь, Ермакова знаками дала понять, чтобы мужчины подождали, и скрылась в дверях:
– Доброе утро, Ольга Николаевна. Как самочувствие?
– Спасибо, хорошо, – донесся ответ.
Полынцев не стал дожидаться, когда Инна предупредит жену о его приезде, и прошел следом. Миновав небольшое помещение с холодильником и обеденным столиком, он оказался в следующей комнате.
Ольга с потухшим взглядом и распущенными волосами сидела на кровати, теребя сорочку. Увидев Сергея, она побледнела, но не шелохнулась.
– Здравствуй, Оленька. – Он сделал несколько робких шагов в ее сторону.
– Стой, где стоишь, а лучше уйди, – ошарашила она его ответом. – Уйди! – неожиданно перейдя на крик, Полынцева повалилась лицом на подушку и зарыдала.
– Мама! – донесся из-за спины Сергея до боли знакомый голос.
Вздрогнув, он обернулся и увидел сына. Держась за деревянную спинку соседней кровати, тот испуганно смотрел на мать.
– Здравствуй, сынок, – присев на корточки, Сергей протянул руки.
– Оленька, что с вами? – между тем пыталась успокоить Полынцеву Ермакова, гладя ее по спине. Но от этого женщина разрыдалась еще громче.
Вздохнув, заведующая нажала кнопку вызова дежурной медсестры.
– Что с ней? – испуганно, одними губами, спросил Антон, беря Вадима на руки.
Ермакова знаками дала понять, чтобы он подождал за дверями.
– Все будет хорошо, – похлопал Антон Сергея по плечу, когда они оказались на улице, и переключился на малыша: – Тебя как зовут?
– Вадик.
– Меня Антон. – Филиппов потрепал Полынцева-младшего за рукав. – Спецназовец растет!
Мимо промчалась медсестра.
– А здесь ничего, – опускаясь в плетеное кресло, стоящее у входа, проговорил Завьялов. – Слушай, Полынь, чего ты стоишь как истукан? Дай пацану хотя бы банан!
Игорь прекрасно слышал истерику Ольги и понимал состояние товарища, но также он знал, распусти сейчас здесь они сопли сочувствия, как на похоронах, и депрессия Сергею на неделю обеспечена.
– Действительно, – спохватился Полынцев. – Антон, дай сумку.