Вышинский. И вот это вооруженное выступление «левые эсеры» осуществили в июле 1918 года?
Осинский. Совершенно несомненно.
Вышинский. А был ли план не только ареста руководителей партии и правительства, но и убийства их?
Осинский. Несомненно, что такой план существовал в качестве руководящей основы и главной перспективы решения вопроса о том, что должно быть сделано с арестованными членами правительства.
Вышинский. Конкретно с кем?
Осинский. С Лениным, Сталиным, Свердловым».
Еще один свидетель – Манцев, который в то время был чекистом. Он говорил уже об осени 1919 года.
«Тогда в связи с неудачами на фронте, разрухой, голодом, который был в стране, мы склонны были в разговорах объяснять это неправильной политикой Центрального Комитета партии, правительства и военного командования, причем говорили о том, что в вопросах военных операций решающую роль играет Сталин, и поэтому по адресу Сталина делался в этих разговорах ряд упреков. В этот же период мне позвонили из секретариата Троцкого и по его распоряжению попросили меня зайти к нему на квартиру в Кремле… Троцкий сказал, характеризуя тогдашнее политическое положение, что положение советской власти вследствие неудач на фронте, разрухи, голода катастрофическое, что положение на фронте таково, что неизбежна сдача Москвы, по его словам, что виновником этого всего является Сталин, который имеет решающее влияние на Ленина…»
Павел поднял голову – на стене перед ним висел вырезанный из «Огонька» портрет Сталина. И невольно вспомнил, как на пленуме во всех неудачах обвиняли Берию – даже в том, что картошки нет. Снова прозвучали слова Хрущева: «Берия был большим интриганом при жизни товарища Сталина. Он крепко впился своими грязными лапами и ловко навязывал другой раз свое мнение товарищу Сталину…» Как же все повторяется!
«Троцкий говорил, что залогом или необходимым условием успеха должно быть устранение Сталина. Тогда же он сказал о том, что он хочет воспользоваться одним из конфликтов между ним и Сталиным по вопросам ведения военных операций и при одном из объездов фронта в том месте, где будет Сталин, арестовать Сталина силами отряда или, вернее, личной охраной Троцкого. Помню его слова, он говорил, что в этом случае Ленин и ЦК капитулируют…»
А ведь с Берией-то поступили точно по Троцкому! Никита Сергеевич рассказывал – его арестовали на заседании Президиума ЦК. И арестовывали явно не чекисты. Да уж точно не чекисты, раз его держат в бункере МВО. Значит, брали военные. И буквально на следующий же день командующим округом стал Москаленко, хрущевский человек, Павел это знал еще по Украине. А Генпрокурором стал Руденко, другой хрущевский человек. Булганин, военный министр – старый, еще по довоенной московской работе, друг Хрущева, Никита Сергеевич не раз его вспоминал. Даже Строкач, основной обвинитель – и тот с Украины. Там – личная охрана Троцкого, здесь – личное окружение Хрущева. А Маленков и Молотов капитулировали, как должны были капитулировать Ленин и ЦК…