Глава 15
Черный день календаря
…Хрущев, который уже недели две не проявлял интереса к делам Павла, внезапно вызвал его. На сей раз первый секретарь был по-деловому краток.
– Вот что, Павлушка. Есть для тебя одно очень важное дело. Память у тебя хорошая?
– А вы не помните, Никита Сергеевич, как меня вместо памятной книжки использовали?
– Помню, помню! Смотри какой обидчивый. Время-то идет… Но коли у тебя все без изменений, то и хорошо. Надо будет запомнить одну фразу. Передашь ее Берии слово в слово и так же точно принесешь ответ. Справишься?
– А чего тут справляться, Никита Сергеевич? – еще подбавив обиды в голосе, сказал Павел.
Фраза была странной, Коротков ее не понял, да и Берия, кажется, тоже.
– Как вы говорите? «О чем все думают, что оно было второго, на самом деле произошло первого? Если хочешь знать, почему, вспомни сорок девятый…» Тоже мне, автор ребусов. И что я должен на это ответить?
– Вы меня об этом спрашиваете? – пожал плечами Павел.
– Ах да, я забыл, вопросы здесь задаете вы. Так что же это значит? Второго… Второго июля – начало пленума, но даже если на самом деле он начался на день раньше, то какая разница? Второго июня… Вроде бы ничего особенного не происходило. Второго мая… Он что думает, у меня календарь в голове?
– Может быть, имеется в виду событие, которого нельзя не… Лаврентий Павлович, что с вами? Вам плохо?
Берия, побледнев, навалился грудью на стол, уронил голову на скрещенные руки.
– Да… – еле слышно сказал он.
– Выпейте воды…
– Нет, – он слегка оттолкнул руку со стаканом. – Не сейчас… Мне надо… лечь… скорее…
– Конвой! – Павел схватил телефонную трубку. – Быстро сюда!
Прибежавшие тюремщики повели арестованного в камеру. Берия шел сам, почти повиснув на плече начальника караула. Они миновали короткий коридорчик, второй охранник завозился с ключами, и в это время он все-таки стал терять сознание и сползать на пол. Павел подхватил Берию с другой стороны, почувствовал, как тот вцепился ему в руку и не выпускал до тех пор, пока его не втащили в камеру и не уложили на койку. Он полежал с минуту, прикрыв глаза и тяжело дыша, затем повернул голову, неуверенно вглядываясь в лица. Павел склонился к нему.
– Лаврентий Павлович! Пригласить вам врача?
– Не надо… Этих вещей никто не понимает… Ничего, сейчас полежу… пройдет… Не в первый раз… Не уходите, мне вам… ответить нужно…
Прошло еще несколько минут. Наконец Берия быстро выдохнул и почти обычным голосом сказал: