Это всё нереально, требует целого законотворческого процесса, да и ещё основанного на научном исследовании. Не тот был тогда уровень, ибо не только понимания процессов размножения не было, но и сам сексуальный быт представлял собой такое неопределённое «тасующееся» действо, что мать и та не всегда бы могла указать подлинного отца её ребенка.
Да и поныне в той же Африке или ещё где, можно наблюдать полную свободу взаимоотношений полов, иллюстрирующую сказанное. Женщину берут замуж лишь только после того, как она докажет свою полноценность, «стельность» – родит от кого-нибудь здорового ребенка. (Замечательный французский фильм «И стал свет», одна из сцен: трое молодых парней приходят к роженице с подарками, каждый из них просит – и не без оснований! – считать отцом её ребенка и, соответственно, мужем именно его. Она, правда, отказывает всем троим.)
А у хищных гоминид все эти психологические структуры нарушены исходно, априорно. Точнее, их мозг именно таким образом оформлен морфологически. Поэтому они и испытывают сексуальное влечение не только к НЕ СВОИМ (не родным женщинам), но ко всем подряд, они «малоразборчивы». Они способны изнасиловать и собственных детей – достаточно вспомнить многочисленные газетные публикации о подобных проявлениях чудовищного «отцовского чувства», и для хищных гоминид этакая «любовь» в порядке вещей. Когда-то их предки обратили свою агрессию на сородичей, что и закрепилось генетически, стало видовым признаком, определило их «стиль жизни» на многие-многие сотни лет вперёд.
Все указанные факторы отвлекают хищных гоминид от репродуктивного поведения уже тысячи лет, сотни поколений. «И чадолюбивый крестьянин оставлял обычно больше детей, чем ловеласы, донжуаны, мессалины и клеопатры всех социальных уровней, времён и народов» [31]. Как малочисленные народности в своё время не успели, не смогли размножиться, а сейчас – уже поздно: не дают соседи, тесно, некуда. В итоге, этот своеобразный «стиль» хищных гоминид пагубно (для человечества – благотворно!) сказывается на их численности. Т.е, всё обстоит так же, как в животном мире: совокупная численность хищных видов на порядок (в 10 раз) меньше в сравнении с нехищной фауной. Человечество в этом плане выглядит, как страшная карикатура на весь остальной животный мир. Отношения, подобные межчеловеческим: войны, предельно безжалостная эксплуатация, паразитизм – существуют лишь у существ, весьма далёких от высокого интеллекта – у рыб, пресмыкающихся, насекомых.
Таким образом, представители хищных видов, в обязательном порядке – потенциально или реально – всегда и бисексуальны, и педофильны, и инцестуозны! И само собой, «в идеале», – некрофильны! Хищность, им присущая, носит направленность на людей, на всех людей – они не различают! В том числе – и на детей, и на родственников. Вот и происходит сублимация гипертрофированной агрессивности в «любовь» к ним: воспламенение чудовищной похотливой страсти к детям (как собственным, так и чужим), к сестрам, братьям, матерям и отцам. Вспомним императоров эпохи эллинизма – с именами-прозвищами и звучными, и созвучными в нашем контексте: Филоматор (любящий мать), Филопатор (любящий отца), здесь «любовь» понимается именно в современном хищном смысле – «заниматься ею». Все те многочисленные случаи изнасилования родителями-отцами собственных детей (как и склонение к сожительству матерями собственных сыновей) – всё это «арии из той же оперы», яркие образчики проявления хищности.