Забрав бумагу на выигрыш, Миша посмотрел на сына, и тот перевел:
– Знаете, папа посчитал ваш вопрос неделикатным.
С тем и покинули контору, направившись в банк. Диму оставили в состоянии, близком к прострации. Люди до такой степени завистливые с невероятным трудом переживают чужие успехи.
Подошел срок нашего отъезда. Колькина классная дама упрямилась и возражала против того, чтобы отпускать парня: по русскому языку не все гладко, он и так больше иностранец, чем русский, а вы хотите сдернуть посреди ученого года почти на три недели? Но поделать ничего не могла, а утихомирили ее букет цветов и кошелка "восьмомартовского" набора, хоть и врученного с некоторым опозданием, но принятого с благосклонностью. Оставили Абрама Моисеевича командовать магазином, Мишу в помощь, и полетели.
Что такое после длительного отсутствия вернуться в маленький прибрежный городишко Сан-Лукас? По контрасту с суетливыми столицами – размеренная, кажущаяся почти сонной жизнь. Рыбаки поутру уходят в океан и возвращаются вечером с уловом. Лавочки с двенадцати до двух закрыты, все равно покупателей нет, все спят после обеда, устроившись в холодке, учителя и ученики, клерки и конторщики, негритянки с табачной фабрики и индейцы в кожевенных, шляпных и прочих мастерских. Все обо всем узнают со скоростью сверхзвуковой. Если у врача подали к обеду лишнее блюдо, город судачит о том, что ему аптекарь дал взятку, чтоб выписывал лекарства подороже.
Раз от раза наезжая в Сан-Лукас с промежутком в три-четыре года, я каждый раз замечал, как мало в нем меняется. Народ там живет такой – индейцы кечуа и метисы, чоло, сам такой, знаю, наш брат никуда не поторопится без нужды, а испанцы тоже всем сродни, сами такие же. По крайней мере, по маленьким городкам только такие и живут. Телевизоры, правда, теперь у всех, а детей стало, естественно, меньше.
Компьютеров на город десятка два… может, больше или меньше, не важно. Главное, скорость распространения новостей осталась все той же.
Если к Альбертине Перейра де Гусман приехал сын с русской женой и двумя ее братьями, все, кому степень родства или знакомства позволяли сделать визит, сделали это непременно. Сначала сестры с семьями, потом тетки и дядья, потом друзья и кумовья, потом просто знакомые. Мы терпели, потому что мама от этого цвела: любила и ценила внимание. Может, потому, что никогда не была им избалована.
Моя мама – замечательная мама, и я ее люблю. Добрейшая женщина, и у нее в достатке любви и заботы. Но предупреждаю, чтоб не ждали от нее слишком многого.
Она очень старозаветна и ко всему незнакомому относится с таким недоверием…