Потому я совершил ошибку, согласившись пошевелить хоть пальцем ради этой Федеральной разведывательной службы. Неужели я не знал этого? Я чувствовал себя беспомощным, отданным на съедение Службы, когда ехал на юг. От первого звонка до этого момента прошло почти двенадцать недель. 26 августа мой поезд "Интерсити-Экспресс" Ганновер-Мюнхен плавно пришел в движение. Вечером я уже был у цели и снял номер в моем постоянном отеле в Бухенхайне.
Руководителей Службы снова не было поблизости. Даже руководитель реферата, ответственного за операцию, ни разу мне не позвонил. Хайке приехала на бокал вина. Она вела себя необычно скрытно, старалась даже не смотреть мне в глаза, и казалась очень озабоченной. Что планировалось в Праге, она сама точно не знала. По крайней мере, так она сказала. Эта ситуация подействовала и на меня, потому я тоже вел себя очень сдержанно.
Так что здесь собственно происходило? Она, отвечавшая за административное обеспечение пражской операции, не знала в подробностях, каков был план? Покачав головой, я принял это к сведению. Она, конечно, заметила, что я недоволен такой новой информационной политикой моих начальников. Она простилась со словами: – Извини! Я просто не могу поступить иначе. Они потребовали от меня молчания. Завтра, перед отъездом, ты получишь еще инструкции.
Потом она ушла. Через несколько минут появился Франц. С какой-то болезненной улыбкой он подсел ко мне: – Ну, сэр, какова ситуация? – Скверная! Я чувствую, что меня снова впутывают в какую-то дрянь, – ответил я – Хайке только что уехала. Ты ее видел? – спросил я. – Да, я ее видел, а она меня нет. Понял? Постепенно я вообще перестал что-либо понимать: – Что тут происходит? Ни один человек ничего мне не говорит. Никто не дает инструкций. Я трясусь от страха перед этой встречей, и ни одна свинья не позаботилась обо мне. Ты это понимаешь? Франц тихо размешивал свой кофе: – Я тут тоже сижу между двух стульев. Собственно, мне не разрешено ничего тебе рассказывать. Никто даже не должен узнать, что я вообще тут сегодня был. Я отпустил своих людей на час.
– Ты установил за мной слежку? – раздраженно спросил я. – Не спрашивай меня об этом. Просто прими к сведению. Ты думаешь, что я не вижу, как новый шеф пытается окончательно "подставить" и тем самым прикончить тебя. Они прикрывают всю эту аферу. Теперь ты – плохой парень. Все это огромное свинство. Но когда мне это окончательно осточертеет, тогда я расскажу все. Это я тебе обещаю. Тогда тут клочья полетят. И тогда кое-кому срочно придется уйти в отставку, или даже лучше – сразу утопиться в Изаре, – с яростью сказал он.