– Не знаю, полковник, – отозвался Воронцов. – Очевидно, кому-то понадобилось ваше присутствие. Впрочем, поскольку убит американец, то, в конечном счете, вас бы все равно поставили в известность, не так ли? Возможно, наш таинственный информатор просто экономил наше время.
Еще один большой вертолет с рабочими пророкотал над ними на низкой высоте. Воронцов подождал, пока шум мотора не стих в отдалении. Он глядел на безобразные блочные коробки жилых домов и учреждений Нового Уренгоя. Уличные фонари гасли по мере наступления нового дня. Мерзлые пространства тундровых болот, сумрачные и пустые, тянулись во всех направлениях до горизонта. Город торчал посреди ландшафта, словно рассыпанная коробка строительных блоков, обнесенная сторожевыми башнями газовых и нефтяных вышек.
– Кому-то хотелось, чтобы мы оба узнали об этой смерти. Я не знаю почему. Разве его имя что-нибудь говорит вам, полковник? В конце концов, вы вращаетесь в более высоких кругах, чем я.
Губы Дмитрия, стоявшего за плечом Бакунина, на мгновение изогнулись в холодной усмешке.
– Пока мне кажется, что я не слышал о нем, но я проверю.
– Вы берете расследование под свой контроль?
Бакунин покачал тяжелой головой.
– Вы – следователь. В настоящий момент это обычное убийство. Вероятный мотив – ограбление.
– Посмотрите на его ботинки. Он не мог идти сюда пешком из города. Если его привезли сюда, то он знал убийцу… По крайней мере, знал, с кем он собирается встретиться.
Бакунин коротко кивнул и закурил новую сигарету, прикрыв ладонью от ветра золотую зажигалку.
– Сколько времени прошло после убийства?
– Кто знает? Сомневаюсь, что патологоанатом сможет дать точный ответ. На первый взгляд – часа три, не больше.
– Мне позвонили два часа назад. Вам тоже?
Воронцов кивнул.
– Звонивший был заинтересован в том, чтобы колеса завертелись побыстрее. Он не хотел ждать, ведь кто-то мог обнаружить тело, и… – Воронцов помедлил и тихо добавил: – И уйти вместе с одеждой и карточкой «Америкэн Экспресс».
Он снова посмотрел на город, выставивший свои оборонительные рубежи против вечной мерзлоты. Бетонные башни, ряды потухших фонарей, тянувшиеся вдоль крупных улиц и цепочкой уходившие к островкам леса, окружавшим новые роскошные отели. Роулс мог жить в одном из них, возможно, в лучшем – в «Метрополе». Корпорация Хайатта владела этим отелем на паях с русскими, частично оплатив строительство. Там были самые дорогие апартаменты и лучшие шлюхи. Японцы, немцы, американцы – все вкладывали деньги в Новый Уренгой: в жилые дома, отели, офисы компаний. За четыре года город втрое увеличился в размерах. Десятки компаний участвовали в покупке, лизинге, разведке и эксплуатации газового поля, некоторые при участии русских партнеров, некоторые самостоятельно. Роулс работал в одной из этих компаний.