– Зато сразу замечаешь что-то необычное. А в таком многонаселенном городе, как Марасеф, все гораздо сложнее. Я хочу, чтобы ты завтра же послал сюда нескольких наших лучших людей. Предупреди, что им придется изображать из себя слуг. Я не хочу лишний раз тревожить Лайзу.
– Так ты точно решил там остаться?
– Да, пока мы не поймаем Болдуина. – Затем с некоторой иронией Клэнси добавил: – С твоей стороны было бы очень любезно попытаться схватить его до того, как он здесь появится. Если, конечно, это тебя не затруднит.
– Нервничаешь? – весело отозвался Гэлбрейт. – Ну ладно, я сделаю все возможное, кроме разве что перехода границы Саид-Абаба. Идет?
– Идет, и не забывай держать меня в курсе.
Повесив трубку, Клэнси еще минуту рассеянно смотрел в пространство. Он действительно немного нервничал. Гэлбрейт, безусловно, сделает все возможное, чтобы схватить Болдуина, если тот перейдет границу. Но Клэнси не мог не волноваться о Лайзе.
Он посмотрел на часы и быстро пошел к двери. Уже прошло пятнадцать минут, а ему еще надо принять душ и переодеться к ужину. Конечно, элегантный смокинг не превратит его в сказочного рыцаря, достойного принцессы, но надо хотя бы попытаться.
К большому облегчению Лайзы, ужин был подан в маленькой овальной столовой, а не в огромном зале со сводчатым потолком. Стены столовой были увешаны выцветшими от времени гобеленами и освещались свечами в серебряных канделябрах. В центре комнаты стоял овальный дубовый стол, его потемневшая от времени поверхность говорила о древности. Весь замок производил впечатление простоты и сдержанного благородства, напоминавшего о старых временах. Даже современные удобства, вроде водопровода и электричества, не мешали этому впечатлению.
Лайзе и Клэнси прислуживала расторопная и старательная служанка, хотя ее движения казались порой излишне нервными. Подавая им утку с апельсинами, она нечаянно капнула соусом на салфетку Лайзы. Вздрогнув, она бросила испуганный взгляд на внушительную фигуру Марны Дюбак, стоящей у двери. Марна нахмурилась. Девушка ахнула от ужаса и выбежала из комнаты.
– В чем дело? – спросила Лайза.
– Ничего страшного, – сказала Марна, пожав плечами. – Прошу прощения, что девочка была так неловка. Я сейчас пришлю другую. – Она вышла, двигаясь с легкостью, необычной для женщины ее сложения.
Лайза посмотрела на Клэнси и весело улыбнулась.
– А я-то думала, что тот метрдотель в ресторане, где я пела, был страшным! Но куда ему до Марны! Если Монти хмурился, то официанты никогда не убегали из зала в такой панике.
– Но Монти не был цыганом, которому приписывают способности насылать порчу, – сухо пояснил Клэнси. – Единственное, что грозило его подчиненным, – потерять работу.