– Она что, цыганка?
– Самая настоящая, из тех, что гадают на картах, – усмехнулся Клэнси. – В Тамровии есть несколько кочевых племен, и она принадлежит к одному из самых влиятельных.
– Но каким образом цыганка стала няней принцессы?
– Такова традиция. В старые времена верили, что цыгане обладают большими познаниями в магии, и заполучить цыганку в няни к своему ребенку было престижно. В племени Марны стало традицией посылать наиболее достойных девушек каждого поколения служить королевской семье. К несчастью, их величества совершили ошибку, назначив Марну няней Киры.
– Почему ошибку?
– Потому что соединять вольную цыганскую философию Марны с неукротимым темпераментом Киры было все равно что лить масло в огонь. – Клэнси поднес свой стакан к губам. – Получилось нечто взрывоопасное.
– Очаровательно, – пробормотала Лайза.
– Да, если любишь играть с динамитом. – Он улыбнулся. – Лично я предпочитаю, чтобы мои развлечения носили более спокойный характер. Я говорил тебе, как хорошо ты сегодня выглядишь? Мне очень нравится твое платье.
– Мне тоже. – Лайза прикоснулась к персикового цвета парче. Она знала, что этот цвет идет к ее глазам и волосам, а сам материал выглядел роскошно. – Хотя его стиль больше подходит к восточному дворцу, а не к этому замку.
– Ну, не знаю. Думаю, многие рыцари привозили своим дамам подобные роскошные одеяния из своих крестовых походов.
– Вот об этом я не подумала. – Надо сказать, Лайза вообще не могла связно мыслить. Ее ладони стали влажными от волнения. Надо же, она волнуется, как юная девица перед первым свиданием! Да, все-таки следовало соблазнить Клэнси еще в самолете. Там она чувствовала себя раскованно. А теперь, когда Лайза успела осознать, насколько важна будет сегодняшняя ночь, она превратилась просто в комок нервов.
– Ты опять ничего не ешь. – Глаза Клэнси насмешливо сверкнули. – Ты не должна разочаровывать Марну. А вдруг она тебя сглазит?
– Так вот зачем ты меня сюда привез? Чтобы Марна добилась того, чего не удалось вам с Гэлбертом?
Клэнси замер.
– Ты знаешь, для чего я тебя сюда привез, – сказал он уже совсем другим тоном. – И тут придется утолять совсем другой аппетит.
У Лайзы внезапно перехватило дыхание. В глазах Клэнси отражались огоньки свечей, но вряд ли этим можно было объяснить их жаркий блеск. Комната была насыщена напряжением желания. Оно было почти осязаемым. Почему они сидят тут и ведут светскую беседу, когда все, чего им хочется, – это оказаться в объятиях друг друга? Лайза решительно положила вилку.
– Ты и сам не очень-то много ешь. Может, рискнем навлечь на себя гнев Марны и бросим все это?