Драхуб спешил как мог. Задержались, пока огибали горы Карбеса, чтобы выйти к макору адалаев, изрядно, но пока все шло по плану. В том, что демона он догонит, Драхуб не сомневался. Запас времени у него был. Кроме того, сами демоны обычно медлительны… Об этом экземпляре, правда, такого не скажешь… Но как бы тот ни был вынослив сам, без знающего Путь проводника ему далеко не уйти, а проводнику нужен время от времени отдых, поэтому остановок на ночлег им не миновать. Маг же решил обойтись без них. К длительным походам ему не привыкать, парды тоже вынесут все тяготы двухдневного пути без малейших возражений, никуда не денутся… Чарсы – тем более. Звери чувствовали настроение своих седоков, и подгонять не приходилось – злобное нетерпение гнало их вперед лучше любых окриков. Стремясь удовлетворить изначально вложенную в них жажду крови, они даже после изнурительной дневной скачки не выказывали признаков утомления…
Раздумья прервал хриплый протяжный крик.
Темное крылатое существо размером с кулак камнем упало с неба на правое плечо ловчего мага. Острые коготки вонзились в кожу плаща, крошечная, но полная мелких острых клыков пасть ощерилась, зло и живо сверкнули бусинки глаз.
Драхуб встрепенулся. Каруна. Давно пора. Где ее Свет носил?
Чарс тут же остановился, повинуясь мысленному приказу.
Следовавшие позади на уставной дистанции в десять шуггов Стошарк и Джарвиг тоже осадили своих зверей, замерев в почтительном ожидании.
Слегка повернув голову, Драхуб сквозь длинные прорези глазниц сумрачно уставился на оседлавшее его плечо существо. Он не стал опускаться до сожалений по поводу нынешнего состояния терха, правила приличия среди дал-роктов допускали проявление сентиментальности лишь по отношению к своим животным. К тому же мозг каруны примитивен и никоим образом не соответствует особенностям той личности, от которой образован. Лишенная способности говорить, каруна могла общаться лишь мыслеобразами, и дал-рокт сразу приступил к делу:
– Инитокс?
– Да.
– Расскажи, что произошло.
– Больно, – неохотно ответило существо, нахохлившись и прикрыв сразу потускневшие глазенки полупрозрачными веками.
– Подробнее!
Каруна рывком привстала на тонких когтистых лапках, короткий мех на загривке встал дыбом, из алого провала крошечной зубастой пасти вырвалось злобное шипение:
– Больно! Больно! Больно!!!
И взвилась, словно подброшенная невидимой рукой. Хриплый оглашенный крик понесся над заснеженным лесом, стряхивая иней с ветвей. Внимательный, горящий внутренним огнем взгляд ловчего мага неотступно следовал за ней.