— Персия, дорогой! Бери, не пожалеешь! Сладкий, как мед…
Однако Середин уже увидел впереди поблескивающие на солнце шелковые рубашки и заторопился туда. За прилавком сидел плосколицый, раскосый, слегка смуглый человек с тонкими усиками, идущими по верхней губе и спускающимися к подбородку.
— Да ты, никак, татарин будешь? — остановился перед лавкой Олег.
— Ургеном меня зовут, — поднял голову купец. — Обознался ты, мил человек.
— Нет, — покачал головой Середин. — Я про национальность. Ты татарином будешь?
— Не знаю, о чем ты, чужак, — недовольно засопел торговый гость. — Из Болгарии я приехал. Болгарин буду. Проходи мимо, коли дела нет, нечего товар застить.
— Есть дело, — потрогал ближнюю рубашку ведун. — Шелковая? Шелк тоже болгарский?
— Китайский, — перестал хмуриться купец. — По Итилю с Кашгара отец самолично привез.
— И шили там?
— Там…
— Лепездрическая сила, — всплеснул руками Олег, — и здесь все тряпье китайское!
— Хазарские рубахи есть, — пожал плечами купец. — Бумажные. Али шелк продать могу. Сам шей, какую хочешь.
— Готовое все хочу, — покачал головой Середин. — Некогда мне шить. И такое, чтобы к князю прийти не стыдно.
— И что купить хочешь?
— Весь переодеться.
— Ага, — радостно встрепенулся «татарин». — Все есть, все доброе, все дорогое. А мы из Болгарии, мил человек. И дед мой болгаром был, и прадед болгаром, и у прапрадеда улус аккурат по Вятке кочевал… Приезжай к нам, мил человек, дорогим гостем будешь!
— Не знаю, — вздохнул Олег. — Может, и приеду, это как повезет.
После долгих торгов и переговоров за полгривны серебра Середин выбрал темно-вишневую рубаху из шелка, длиной до колен, со странной застежкой от плеча вниз почти до соска, но зато с коралловыми пуговицами, в пару к ней взял атласную косоворотку с высоким стоячим воротником, вышитым зелеными нитями. Вместо джинсов он приобрел иссиня-черные шаровары из мягкого войлока, с сатиновой подкладкой и толстым шелковым шнурком-завязкой вместо резинки. В качестве подарка болгарин дал ему еще и широкий атласный кушак в цвет косоворотки.
Пользуясь случаем, Олег прошелся по рынку и купил также большую медвежью шкуру, похожую на ту, в которой так сладко посапывал по ночам Глеб Микитич, а также соль с перцем — эту приправу так и продавали, уже перемешанную. И кстати, именно она и оказалась самой дорогой из покупок.
Теперь, запасшись всем необходимым, ведун почувствовал себя готовым путешествовать еще хоть целый год.
Вернувшись к детинцу, он искупался с причала перед баней, переоделся во все новое и в таком виде отправился в смотровую башню.