— Нет! — наконец отозвался он. — Вернее, не совсем.
— Можешь мне помочь?
— Только при одном условии.
— Каком?
— Нужно поймать твоего барыгу, вытрясти бабки или отдать его братве на растерзание вместо тебя!
— А иначе? Просто уладить дело?
— Не получится! Как ни крути — ты замазался. Вторгся без спроса на их территорию, борзел, хотя по блатным понятиям ты никто. Обычный лох!
— Но как же справедливость?
— Чего?! — Николай весело рассмеялся. — Справедливость, говоришь?! А много ли ты о ней вспоминал, когда сила была на твоей стороне?!
Соловьев смущенно и обиженно промолчал. Который раз оскорбляли его драгоценное самолюбие.
— Не дуйся! — заметив изменившееся лицо приятеля, миролюбиво предложил Николай. — Я желаю тебе только добра, но смотрю на вещи реалистично. Хочешь, сейчас узнаю, где твой шеф. Давай телефон!
Осипенко набрал номер. Трубку сняла Бэлла Петровна.
— Николая Васильевича, пожалуйста! — вежливо попросил он с легким иностранным акцентом.
— Кто спрашивает?
— Представитель фирмы «Фукс и сыновья».
На этот раз мадам Шабанова была сама любезность, не то что при разговоре с Сергеем.
— Он сейчас за городом, но завтра к вечеру обязательно вернется. Что ему передать?! — ласково проворковала она.
— Мы есть хотеть заключать коммерческий соглашений на взаимовыгодный условий!
— Да, да, конечно! Перезвоните завтра, если вас не затруднит.
— О ес, ес!
Довольно усмехнувшись, Осипенко повесил трубку.
— Шабанов в Подмосковье, скорее всего в той гостинице, о которой ты говорил. Завтра вернется. Что скажешь?
— Мне нужно подумать! — выдавил Соловьев. Осипенко презрительно хмыкнул и пожал плечами.
Погода в Подмосковье окончательно испортилась. Поселок пропитался промозглой сыростью. Небо над гостиницей заволокло тяжелыми свинцовыми тучами. В уютном номере «люкс» на широком диване вольготно развалился Николай Васильевич Шабанов. В одной руке бизнесмен держал чашку крепкого кофе, в другой зажженную сигарету. Он благодушествовал. В углу раскалился докрасна электрический камин. Комната была насыщена живительным теплом. Разгулявшаяся за окном непогода не ухудшала, а, напротив, усиливала хорошее настроение коммерсанта. Шабанов был по природе законченным эгоистом с легкой примесью садиста. Так, сознание того, что в стране полно голодных, поднимало у него аппетит, огромное количество бездомных заставляло относиться к своей роскошной квартире с удвоенной любовью, а сейчас он наслаждался тем, что отдыхает в тепле и уюте, в то время как многие люди вынуждены работать, ежась от холода. В дверь постучали.