И все равно, сегодняшнее открытие не отвечало на вопрос: почему за шахматы нужно убивать?
Андрей вышел на улицу и двинулся к автостоянке. Сегодня он впервые после долгого перерыва должен был сесть за руль. Нога уже не болела совсем, и вчерашняя поездка с Веселкиным была скорее перестраховкой. «Ауди» завелась мгновенно, хотя и простояла две недели без движения. Дорин вывел ее на проезжую часть, когда сзади послышались непонятные звуки. Андрей взглянул в зеркало – на заднем сиденьи улыбался Гуру:
– Не пугайся, Андрей, мне с тобой поговорить надо.
– А я и не пугаюсь, – пожал плечами Дорин. – Ты почему прячешься? В розыске, что ли?
– Нет, но вопросов ко мне у ментов много, – Гуру вертел головой по сторонам, – а я пока не готов отвечать…
– Тебя отвезти куда-то или будем здесь разговаривать?
– Приятно, что ты не веришь в мою виновность.
– Какую?
– Утром передали, – Андрей поймал Женин взгляд в зеркале, – что я – подозреваемый номер один. Раз не появляюсь, значит, я и убил. А ты, выходит, просто не знал.
– Нет. – Дорин поморщился.
– А то бы, наверное, не стал со мной разговаривать. Здесь останови, пожалуйста.
Дорин притормозил, они оказались в тихом переулке. Женя открыл сумку, которая висела у него на плече, начал в ней что-то искать.
– Я бы все равно на тебя не думал, Гуру, – обернулся Андрей.
– Веришь в мою порядочность?
– Нет, знаю, кто убил…
– Да? – Женя держал в руках небольшой пластмассовый предмет, похожий на маленькую магнитофонную кассету. Последняя реплика Дорина заставила его опустить руку на сиденье. – И кто же?
– Судя по твоей интонации, ты знаешь это не хуже меня.
Андрей внимательно разглядывал Гуру. Тот тоже несколько секунд смотрел на Дорина, потом запихнул маленькую кассету обратно в сумку, а оттуда достал кассету побольше, судя по толщине – видеомагнитофонную.
– Я-то знаю, – медленно сказал он, рука с новой кассетой лежала на сиденье, словно он никак не мог решиться, отдать ее или положить обратно в сумку, – а вот у тебя откуда такая информация? Ты его видел?
– Не я…
– Но ты же там был. – Несмотря на то, что слова были поставлены в вопросительном порядке, фраза звучала как утверждение. – Ладно, чего дурака валять, вот это тебе будет интересно.
Он протянул Андрею кассету.
– Что это? – Дорин кассету взял, покрутил в руках. – Ты хочешь, чтобы я ее просмотрел?
– Дело твое. Это допрос Ковалько.
– Допрос Ковалько? – Андрей вытаращил глаза. – Его что, арестовали? Когда? Откуда у тебя пленка?
– Никто его не арестовывал, – покачал головой Гуру. – Допрос проводил я, поэтому и пленка у меня. Честно, это не первоапрельская шутка…