Володя не роптал на судьбу и упорно пробивался по жизни. Он увлекся финансами и, закончив с отличием Петербургский университет, получил место в Казначействе.
Женился Нелюбин поздно, после тридцати, когда его карьера уже во многом была сделана. Взял он молоденькую красавицу Елену, дочь морского офицера Биберова, невесту без богатого приданого, но горячо любимую. В 1895 году родила милая Аленушка Нелюбину сына. Его назвали в честь деда по матери – Михаилом. Только по имени сына величали редко, а звали ласково Топтыжкой. «Совсем уж скоро вырастет наш Топтыжка большой-пребольшой, во-от какой! – говаривал отец, поднимая Мишу под потолок. – Станет Топтыжка взрослым и пойдет ножками по земле, далеко-далеко, до самого синего моря…»
«Дошел я, папа, до моря-океана, – грустно улыбнулся Андрей. – Знал бы ты, родной, сколько прошли ноженьки твоего Топтыжки и что видели его глазки!.. Тебе сейчас шестьдесят три, и маме уже пятьдесят… Мне бы дойти до вас, милые, прижать к груди, выпить чаю с вишневым вареньем и тихо умереть… Впрочем, теперь помирать нельзя! У меня еще есть Полина, мой второй Добрый Ангел».
Он вспомнил далекий зимний вечер лет двадцать пять назад. Мама прочитала ему сказочную повесть о Добром Ангеле и уже отправилась спать, когда к ней под одеяло скользнул Миша. «Мамочка, – зашептал ей на ухо сын, – я понял сказку: ты и есть мой Добрый Ангел!..»
Андрей сунул руку в карман и достал бумажник. Там, в потайном отделении, хранилась неотправленная им открытка. Он обнаружил ее в своих вещах по приезде с германского фронта и оставил на память. Всю гражданскую она была с ним:
Любимые мои, Добрый Ангел-мамочка и папа! Спешу поздравить вас со светлым праздником Воскресения Христова. Мысленно целую вас троекратно и радуюсь вместе с вами. Счастья Вам, милые родители, света благодати Господней и здоровья. Топтыжка. P.S. Сообщаю, что я цел и невредим. А предыдущим месяцем избран в солдатский комитет. Жорка получил ранение, однако, слава Богу, легкое. Он уже идет на поправку, так что близким его не говорите. С поклоном, сын ваш, штабс-капитан 4-го Ударного батальона, М.Нелюбин. 26 марта 1917 г.
Ранним утром 1 июня 1924 года в Ленинграде по набережной Мойки неторопливо шел человек. Внимательно, словно турист, он вглядывался в здания, стараясь оставить в памяти особо примечательное. Только вчера он приехал в родной город, в котором не был долгих шесть лет…
Тогда, весной восемнадцатого, Петроград выглядел каким-то затаившимся, будто с тревогою ждал новых бед. Апрельское солнце и задорная капель не оживляли испуганных улиц, горожане торопливо перебегали от дома к дому, от лавки к лавке. Без боязни, нарочито вызывающе вышагивали лишь матросские патрули да деловито сигналили переполненные солдатами грузовики. В немногих принимавших публику трактирах и ресторанах давал «откатную» старый мир. Разношерстные гуляки справляли горькую тризну – одни из них должны были завтра отправиться воевать, другие – в особняк на Гороховую