Поэтому, когда меня вызвал в дежурку человек по имени Ярес и предложил стать добровольцем в какой-то медицинской программе в научной лаборатории, я согласился без колебаний. Почти без колебаний. Спросил только: не будут ли вырезать органы для донорских операций? И смотрел, внимательно смотрел в глаза! Думал: если соврет – замечу. Обязательно замечу. А он только расхохотался. Сказал: нет! И я поверил, согласился. Ярес не соврал, действительно не соврал. Просто тогда я не ведал, что будет хуже. Много хуже…»
– А ведь я его знаю! – вдруг пробормотал Сергей Поздняков, убирая книжечку от глаз.
Он припомнил телерепортажи о трагедии. Да! Тогда, несколько месяцев назад, Инженер выглядел по-другому. Камеры выхватывали его – крупным планом. Показывали жертв трагедии, а потом главного инженера стройтреста. И Завацкий не пытался спрятать лицо за ладонями. В его глазах жили растерянность и боль. Чужая боль… Только от этого ненависть россиян к виновному в трагедии не становилась меньше…
Апрель 2005 года. Москва,
КАБИНЕТ ДЕПУТАТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Д.А. КОЛОТИЛОВА
– Ну что ж, дорогой Олег Борисович, – положив тяжелую ладонь на папку с документами, сказал хозяин кабинета. – За прошедшие дни мы все внимательно проверили… изучили…
Вербинский нервно схватился руками за дужки, натянул очки плотнее, вглядываясь в лицо собеседника.
– Меня заинтересовала ваша идея, – изрек Колотилов. – Да! Это весьма любопытная идея.
– Ну, слава богу! – с облегчением выдохнул врач, вскочил с места, схватил депутата за руку и принялся радостно трясти. – Дмитрий Александрович!!! Честное слово, я очень рад! Значит, не ошибся в вас. Пришел к тому человеку, который…
– Погодите, Олег Борисович, – остановил его Колотилов, отдергивая ладонь. – Я еще не закончил свою мысль. Вы правильно поняли главную идею: я профинансирую исследования. Но есть ряд условий, на которые вам надо обязательно согласиться. В противном случае никакой совместной работы не будет.
– Да что вы, Дмитрий Александрович! – Вербинский снял позолоченные очки, вытащил носовой платок, трясущимися руками протер стекла. – Что вы, дорогой мой человек! Конечно, я соглашусь на любые разумные условия! Вы не представляете, как я рад, что вы сразу не сказали «нет»! Мне пришлось вынести столько насмешек, можно сказать, гонений…
– Лаборатория будет за пределами Москвы, – не терпящим возражений тоном перебил его Колотилов. Депутат посчитал, что настало время проинформировать делового партнера обо всех неприятных особенностях проекта. – За пределами Москвы, но недалеко. В области, но так, чтоб до города можно было добраться довольно быстро. В Москве не получится. И безопасность трудно обеспечить, и все под контролем не удержишь…