— Уберите это, — сказал я, постучав кулаком по перегородке. — Она мне ни к чему.
— Вы уверены, месье? — спросил администратор. — Вам известно, что эти твари могут плеваться ядом?
— Известно. Но я этого не боюсь. И, кстати, не вздумайте надеть на него намордник.
— Вы полностью берёте на себя ответственность за все последствия?
— Да, полностью.
Администратор кивнул:
— Ваши слова записаны, капитан Матусевич. В случае чего они послужат доказательством, что мы вас предупреждали.
— Да, безусловно, — согласился я.
Администратор покинул помещение, и почти сразу после этого стеклянная стена поднялась к потолку. А через пару минут в комнату ввели альва Григория Шелестова. Его сопровождало двое охранников в плотных, водонепроницаемых комбинезонах, прикрывающих всё тело от шеи до самых кончиков пальцев, а на голове у них были надеты шлемы с прозрачными смотровыми стёклами. Оставив альва наедине со мной, они сразу же ушли.
— Здравствуй, Григорий, — сказал я.
— Здравствуй, брат-человек, — ответил альв. — Не думал я, что ты захочешь повидаться со мной.
— Однако захотел. Со мной должен был прилететь и Лайф, но он ранен и теперь лежит в лазарете. Он так сожалел, что не может встретиться с тобой.
Шелестов встревожился:
— Рана серьёзная?
— Да нет, пустяковая. Через неделю Лайф будет в полном порядке. Он и сейчас может ходить, но врачи строго-настрого запретили ему полёты. Так что он передаёт тебе самые искренние приветствия.
Альв вздохнул:
— Жаль. Я так хотел ещё раз увидеться с ним. Ведь он мой лучший друг, настоящий друг — единственный среди людей и альвов.
— Как с тобой обращаются? — спросил я.
— Люди никак, — ответил он грустно. — Совсем никак. Ко мне, как и к другим альвам, они относятся... не по-человечески. Просто как к опасным животным. Меня это очень, очень печалит. Но теперь я понимаю их отношение. Я познакомился с другими альвами. Они... они действительно больны. Они совсем не помнят, как наш народ дружил с людьми. Не помнят, как мы были братьями. Не хотят даже говорить о том, как много вы для нас сделали. Они считают вас злобными и жестокими, они обвиняют людей во всех смертных грехах, рассказывают небылицы о дискриминации и преследованиях. Я знаю, что всё это неправда, потому что несколько приведённых ими примеров относятся ещё к тем временам, о которых я знаю. Все те случаи исковерканы, искажены, приправлены ложью, а некоторые мелкие недоразумения, что случались между отдельными представителями наших рас, нынешние альвы представляют как злонамеренные действия со стороны всего человечества... Это ужасно, друг-Стефан! Меня это приводит в отчаяние.