– Мисс Смайт никуда не поедет, Холмс.
У Аманды дыхание перехватило от его непререкаемого тона. Сначала его поцелуй, теперь эта властная позиция. Все для нее?
Констебль вздернул подбородок:
– Но, сэр, вы знаете закон не хуже меня. Она убегала, и ничего тут не поделаешь.
Джемми, широко расставив ноги, словно прирос к месту.
– Ничего подобного. Пока она остается на земле Финчей, она не нарушила никаких законов. – Он тростью указал на воображаемую линию между двумя каменными львами. – В этих пределах она находится под защитой моего семейства.
Констебль прищурился, кажется, он угодил в ловушку. Что ему теперь сделать? Идти против будущего барона?
– Пусть так, мистер Рейберн, – ответил Холмс. – Но если я поймаю ее за воротами, она до свадьбы отправится в тюрьму. Восемь поколений моих предков следили за исполнением закона в Брамли-Холлоу. За все эти годы никто не нарушил клятву, и я хочу, чтобы эта девушка вышла замуж, как ей было обещано. – Констебль взглянул на Аманду. – Не бойтесь за ваше имущество, мисс. Я буду поблизости. Ничто и никто не пропадет, пока не состоится ваше сватовство.
– Вы делаете честь деревне, мистер Холмс, – уверил его Джемми, потянув Аманду к дому.
– Мистер Рейберн, я…
– Ни слова, мисс Смайт, пока мы не окажемся подальше от ушей нашего бдительного констебля.
Кивнув, она пошла дальше.
При других обстоятельствах Аманда решила бы, что грезит, поскольку вечер был просто создан для романа, если бы не сорвавшийся побег.
Ярко сияла полная луна, бледные звезды таинственно мерцали в небе. Растущие по сторонам подъездной аллеи цветы наполняли воздух упоительным ароматом – ранние розы, сладкий аромат сирени, неуловимый запах пионов. А рядом с ней в волшебстве лунного света и романтическом сиянии звезд решительно шагал Джемми. Джемми Рейберн. Она не могла в это поверить. После долгих мечтаний о нем он здесь, он рядом. Внезапно ей захотелось засыпать его вопросами. Он любит поэзию? Он когда-нибудь мечтал увидеть руины Помпей? Какая она, Испания?
И самое главное, любил ли он кого-нибудь?
Как она любила его… хотя и издалека.
Аманда молча шла вперед, обуреваемая вопросами, сжав губы из боязни во многом признаться этому человеку, который, сам того не зная, давно стал героем ее одиноких дней и ночей.
– Вам не следовало пытаться уехать, – сказал он, нарушая тишину.
Едва ли это слова любви, которые она столь желала хоть раз услышать в своей унылой, обыденной жизни, но чего ожидать от этого мужчины? Он, поцеловавший ее так, что она рассудка лишилась, который назвал ее очаровательной, а потом тут же накричал на нее.