– Эй, Джоко, почему бы тебе не пойти с нами по-хорошему?
Джоко отодвинул свою леди в сторону:
– Кто меня домогается?
– А по-твоему, кто? Королева Виктория, конечно?
– Она слишком стара для меня.
– Тебе от нас не уйти, – проворчал боксер. – Почему бы тебе не пойти с нами миром?
– Нам лучше смотаться отсюда, – сказал Джоко Марии. – Эй, русский! – окликнул он. – Ты справишься?
Русский гулко хохотнул. Словно играя с Бертом, он бросился вперед и так припечатал ему нос, что оттуда брызнула кровь. Берт попятился. Чарли, прижимая к груди руку, корчился под столом.
– Готов! – взвыл русский, выбрасывая руку по направлению к последнему стоящему на ногах противнику. – Джек Ронси, а ты хочешь, чтобы тебе сломали нос или руку?
Джек Ронси прирос к полу. Весь «Петух Робин» вдруг притих, зрители азартно ждали, стремясь услышать его ответ. Со свирепым ворчанием вместо слов тот стремглав выскочил в ночь.
Раздались возгласы одобрения. Мужчины и женщины сгрудились вокруг победителя и стали собирать ставки. Бармен принес кружки с пивом и выставил их на стойку.
Первую он подал русскому. Тот осушил ее одним глотком, затем постучал кулаком в грудь, загудевшую как колокол, и разразился ревущим смехом.
Вторую он подал Джоко, который передал ее Марии и взял следующую. Они чокнулись кружками и выпили.
Мария Торн никогда еще не чувствовала такой ПОЛНОТЫ жизни, когда пила вместе со своим мужчиной, сидя за стойкой бара в своей бесстыдно короткой юбке и закинув одну ногу на другую.
Машинопись была где-то очень-очень далеко.
Когда они вышли из таверны, улицы были серыми от утреннего света, просачивающегося сквозь туман. Джоко обнял Марию за талию, и они зашагали в ногу.
Прижавшись к Джоко, она положила голову ему на плечо:
– Куда мы идем?
– А куда тебе хочется?
– Все равно куда, лишь бы с тобой. Джоко обнял ее крепче:
– Я отведу тебя домой.
– Это замечательно. Я не помню, когда последний раз спала в постели.
Они шли пешком, пока не поймали попутную повозку. Забравшись в ее дальний угол, они уселись там, поджав под себя ноги, словно дети. Когда они проезжали мимо уличных торговцев молоком и горячим хлебом, Джоко обеспечил своей леди роскошный завтрак.
Проезжая мимо церкви Святого Люка, где зазвонили колокола, они пересели в кеб.
– Я чувствую, что нам надо зайти туда и принести благодарность, – сказала Мария. – По-моему, самое худшее уже позади.
Джоко не ответил. Его глаза внезапно погрустнели.
– Ты думаешь, что это не так? – она придвинулась к нему еще ближе.
– Да.
Мария положила ладонь на его руку: