– Да, судя по всему, это были нелегкие для вас времена, – посочувствовал Клайв.
– Для матери это был страшный удар, – спокойно ответила Фрэнсин. – А потом она немного успокоилась. Такое нередко бывает, не правда ли, Клайв? – Она ехидно посмотрела на него, словно прочитав его мысли. – Выходцы из Европы довольно часто обманывают местных женщин. Собственно говоря, они для того и нужны, чтобы помогать белым скоротать время, получить некоторое удовольствие и выучить язык. Ведь не случайно же их называют «постельными словарями». А страдают от всего этого прежде всего дети. Правда, мой отец регулярно присылал нам по двадцать долларов в месяц, пока я не вышла замуж. Благородно с его стороны, как ты считаешь?
Клайв долго молчал, крепко прижимая ее к себе.
– Фрэнсин, я понимаю, на что ты намекаешь, но я не из таких. Я отношусь к тебе совсем по-другому.
– Ну разумеется, – хмыкнула она.
– Ты даже представить себе не можешь, как я люблю тебя, – продолжал он как ни в чем не бывало.
– Не думаю, что ты говоришь серьезно, – сказала она, снова ощутив слабость в ногах, но на этот раз уже совсем по другой причине.
Она вспомнила тот памятный новогодний вечер, когда они уединились в саду перед отелем.
– Я замужняя женщина, а ты холостой и к тому же красивый мужчина. Впрочем, я не совсем уверена, что ты не женат. Скорее всего у тебя где-то есть семья, но сейчас тебя вполне устраивает местная женщина, с которой можно слегка поразвлечься. – Фрэнсин посмотрела на него с насмешкой и хитро подмигнула. – Интересно, какие женщины тебе больше нравятся? Китаянки? Японки? Малайки?
Клайв удивленно вскинул бровь.
– Никогда не думал, что у тебя такие острые когти, – пошутил он.
– Нет у меня никаких когтей, – грустно ответила она с тем неподражаемым акцентом, которым так часто пользовалась Берта. – Я мягкая, как поднимающаяся на вечернем небосклоне луна, почти девственница. Так что будь щедрым со мной!
Клайв нахмурился:
– Перестань, Фрэнсин. Не надо со мной так. Я действительно холост, и к тому же у меня нет здесь любовниц.
– Значит, ты хочешь найти ее в этом доме?
Улыбка мгновенно исчезла с его лица.
– Прекрати, Фрэнсин! Не надо думать, что я решил воспользоваться твоими затруднениями в эгоистичных целях.
– В таком случае ты просто глупец, – продолжала дразнить его Фрэнсин.
– Это ты делаешь меня глупцом, – отбивался он.
Какое-то время они танцевали молча, стараясь не смотреть друг другу в глаза.
– У тебя должно быть два имени, – первым нарушил тишину Клайв. – Кроме европейского, у тебя должно быть еще и китайское.