Матушка же все видела и все понимала. Но она ничего не могла поделать.
Ужин прошел лучше, чем ожидала Эллис. Правда, Эдвард в беседе не участвовал, он молча слушал и наблюдал. После ужина все вернулись в гостиную, и Пол, взяв Викторию за руку, не сводил с нее глаз. В какой-то момент он вдруг повернулся к Эдварду, сидевшему на диване, и спросил:
– Мистер Ганновер, ваше ранчо находится по соседству?
– Совершенно верно, мистер О’Брайен.
– Должен признаться, что плохо разбираюсь в животноводстве, мистер Ганновер. Вы разводите коров?
– Крупный рогатый скот, мистер О’Брайен, – пробормотал Эдвард и нахмурился.
– Мистер Ганновер разводит также и лошадей, Пол, – сказала Виктория. – Мне говорили, – она улыбнулась Эдварду, – что у вас есть несколько замечательных чистокровок.
– Но ни одна из них не может сравниться с вашим Бунтарем, – ответил Эдвард.
– Пол, а как ты считаешь, Виктория сильно изменилась с тех пор, как вы виделись в последний раз? – спросила Эллис.
– Она стала еще прекраснее, миссис Андерсон. – Молодой человек улыбнулся девушке.
– Спасибо, Пол. – Она тихонько рассмеялась.
– Мне казалось, что вы не любите комплименты, миссис Фарради, – неожиданно проговорил Эдвард.
Девушка пристально взглянула на него и заявила:
– Мистер Ганновер, я ничего не имею против комплиментов, если они… уместны.
Эдвард еще больше помрачнел. Пол посмотрел на него с удивлением, затем снова повернулся к девушке.
– Тори, пожалуйста, поиграй и спой что-нибудь для меня. В тяжелые минуты я часто представлял, как ты сидишь за фортепиано и поешь…
– Конечно, я поиграю для тебя, Пол, – ответила Виктория. – Вы не против, мистер Ганновер?
– Буду весьма признателен, – пробурчал Эдвард. – Похоже, вашим совершенствам нет предела.
Пол взял девушку за руку и подвел ее к фортепиано. Она села на стул и пробежала пальцами по клавишам. Пол с ласковой улыбкой сказал:
– Ты знаешь, Тори, что я хотел бы услышать.
Она запела дивным сопрано, и молодой человек вторил ей глубоким баритоном.
Цветет сирень у меня под окном,
Веселье и смех вошли в мой дом.
Любимый мой возвратился домой,
И снова мы вместе, мой любимый со мной.
Цветет сирень у меня под окном,
Веселье и смех вошли в мой дом.
Любимый мой ушел на войну,
Он вновь оставил меня одну.
Он выполнил долг и вернулся домой,
И снова мы вместе, мой любимый со мной.
Цветет сирень у меня под окном,
Веселье и смех вошли в мой дом.
Эдвард внезапно поднялся и, взглянув на Эллис, проговорил:
– Прошу прощения, но я действительно должен идти.
Матушка проводила молодого человека до двери. Он поцеловал ее в щеку и, ни слова не говоря, вышел из дома. За спиной его звучало: