Она была маленькой, стройной и держалась очень прямо. Он отлично знал, какие у нее груди, потому что она предпочитала носить платья из прозрачной легкой ткани: если бы Джози захотела носить такие же, он запер бы ее на замок. Груди Джози вызывали у него восторг: при одном взгляде на них в его чреслах загорался огонь желания. Он привлек жену к себе.
– Джози, – пробормотал он. – Я в самом деле не просыпался рядом с такой женщиной.
– О-ох! – раздалось в ответ, и ноги Джози обвились вокруг него: она вся устремилась ему навстречу, словно спеша слиться с ним в единое целое.
Потом она задвигалась под ним, и он сразу забыл обо всех возможных позах, потому что ее руки оказались на его ягодицах и она, притягивая его все ближе и ближе, втягивала внутрь и побуждала действовать.
Солнечный свет изливался на них обоих, так что каждый дюйм кремового тела Джози теперь был на виду. Усилием воли Мейн заставил себя остановиться и оторвался от нее под ее негодующие возгласы, после чего принялся разглядывать Джози, устроив себе пир созерцания и пожирая взглядом все прелестные изгибы ее тела в отдельности и всю ее прелесть целиком. Он позволил себе изучить ее всю вплоть до очаровательных ямочек и закончил тем, что поцеловал даже ту часть ее тела, где прошлой ночью причинил ей боль и неудобство.
К счастью, боль совершенно прошла, и теперь Джози лежала в его объятиях податливая и будто лишенная костей. Он скользнул в нее и нашел именно то положение, какое подходило для нее лучше всего, естественное, как дыхание, а потом довел ее до полного удовлетворения.
Когда все кончилось, Джози посмотрела на мужа так, словно он остался единственным мужчиной на земле, подходящим для нее.
– Мне очень понравилось просыпаться вот так, – томно сказала Джози.
Мейн посмотрел на нее:
– Мне тоже.
– Утром чувствуешь себя целомудренным, как будто заново родился...
– До тех пор, пока не почувствуешь себя порочным. – Он повернулся на бок, чтобы лучше видеть ее лицо.
– Мы будем жить в твоем поместье?
– Конечно. – Мейн кивнул. Ему надоело быть заочным заводчиком лошадей, надоело читать журналы о выведении пород, надоело устраивать дела, не присутствуя при этом лично, а еще покидать поместье ради того, чтобы провести сезон в Лондоне, потому что кобылы собираются жеребиться. – А ты не будешь скучать по Лондону? – спросил он.
– Ничуточки. – Джози засмеялась. – Но иногда мне придется оставлять тебя в деревне одного, чтобы немножко пофлиртовать на балах.
Потом она уснула, а Мейн лежал рядом и пытался понять, что для него важно, а что нет. Конюшни и сезоны в Лондоне, ночи, бессмысленно растраченные в клубе «Олмак»...