– Возможно, в этом был бы привкус некоего упражнения с целью усовершенствовать свое мастерство, необходимое для брака, – заметила Гризелда, потягивая вино и стараясь не слишком пялиться на стройные обнаженные бедра Дарлингтона.
– Вот именно. В этом есть что-то порочное, вы не находите? Но теперь я считаю, что достаточно повзрослел, чтобы посмотреть в лицо своей судьбе.
Гризелда подошла к нему, ощущая спиной мягкость своих распущенных волос, и провела ладонями по его плечам, а затем спустилась ниже.
– Какой мрачный взгляд на брак, – заметила она, обнимая его за плечи.
– Реальность часто приносит разочарования.
– Но, надеюсь, сегодня этого не произойдет. – Гризелда крепко прижалась к Чарлзу, и он с такой силой втянул воздух, что это вызвало отклик в ее теле.
– Я думаю, сейчас мы совсем в ином измерении, отличном от брака.
– Не исключено, но и брак может таить в себе страсть...
На этом теоретические дебаты закончились, и жаркие прикосновения Дарлингтона заставили Гризелду забыть обо всем.
Часом позже она ощущала свое тело как нечто почти бескостное, и это вполне ее удовлетворяло.
– Мне пора уходить, – сказала Гризелда, стараясь побороть неотвязное желание снова рухнуть на постель, и наклонилась, чтобы собрать одежду. Дарлингтон едва не зарычал, и она заколебалась.
И тут же руки Чарлза снова обвились вокруг нее.
Гризелда ощутила его возбуждение, и ее кровь заструилась по жилам с новой силой. Некая затуманенная часть ее сознания пыталась беспристрастно оценить этот вечер и то, что он ей принес, но сейчас ей не хотелось быть разумной.
– Я не... – задыхаясь, пробормотала она.
– Леди Годива, – выдохнул Чарлз ей в ухо, – оседлайте меня.
Он поднял ее, легко, как ребенка, пронес через комнату и опустил в одно из огромных кресел; при этом лицо его выражало удовольствие от греховного наслаждения, имевшего отношение только к их телам и ни к чему другому.
– Может, нам вернуться в постель? – простонала Гризелда.
– В постель? – Чарлз рассмеялся. – Я предпочел бы заниматься с вами любовью на воздухе.
Гризелда почувствовала, как кровь прилила к ее лицу, когда он потянул ее к себе и заставил опуститься ниже. Это было весьма странное ощущение.
Чарлз приостановился, держа руку между ее ног.
– Мне нравится смотреть на вас, – прошептал он. – Ваши глаза почти закрыты, ваше дыхание соблазнительно приподнимает грудь, а щеки порозовели...
Пока он говорил, его ловкие пальцы вершили танец между ее ног.
– Ах, Чарлз, – пробормотала она сквозь рыдания.
Наконец он позволил ей упасть на него, и Гризелда поняла, как следует оседлать его. Она отбросила волосы назад, и они легли ему на колени...