– Господи упаси! – сложила руки домиком кухарка. – Как вы могли подумать!
– Постойте-постойте, голубушка! – вмешался вдруг Пирогов. – К чему такая паника? Просто я добавил в чай несколько капель замечательного средства. Оно превосходно тонизирует и повышает работоспособность. Вы забудете о проблемах с памятью.
– С чего вы взяли, что у меня есть такие проблемы? – неожиданно резко сказала Дворецкая. – Убирайте. Не буду пить!
– Но, голубушка! – воскликнул доктор. – Настойка совершенно безвредна. К тому же она не имеет выраженного вкуса и запаха. Я даже удивился, как вам удалось ее почувствовать.
– Это меня и пугает! – отозвалась Дворецкая. – Сколько того, о чем я не подозреваю, мне подкладывают в пищу и подмешивают в питье?
– Но, милая, это же из лучших побуждений!
– Лучшими побуждениями выложена дорога… Сами знаете, куда. Небось хотите меня туда побыстрее отправить?
– Что вы говорите, Вероника, – всполошился врач. – Как вы вообще могли подумать, что я на такое способен?
– Никто из нас не знает, на что он способен. Вы посмели добавить мне в чай новое лекарство, даже не поставив меня в известность.
– Простите, дорогая, в другой раз…
– Другого раза не будет. Ваш поступок возмутителен. Мне кажется, я вам дала слишком большую свободу действий.
– Я так понимаю, Вероника, вы отказываете мне от дома? – выпрямился доктор.
– Ничего подобного. Просто впредь я буду относиться к вашим рекомендациям с известной долей осторожности. Вы, конечно, по-прежнему будете назначать мне лекарства, но покупать их в аптеке, следить за дозировкой и подавать их мне будет Анастасия.
– Я?! – Настя едва не поперхнулась ягодным желе, настолько неожиданным для нее оказалось заявление хозяйки. – Но, Вероника Анатольевна, я ничего не понимаю в лекарствах.
– Разберешься! – резко пресекла ее возражения Дворецкая. – Тебя никто не просит выписывать мне рецепты.
– Позвольте спросить, – сказал доктор звенящим от сдерживаемого гнева голосом. – Почему именно этой особе вы доверили столь серьезное дело? Неужели вы верите ей больше, чем мне?
– Не считаю нужным это скрывать от вас, – заявила Дворецкая. – Эта девушка в нашей семье – человек новый. Она не заинтересована в моей смерти, так как, полагаю, ее устраивает сегодняшнее профессиональное положение и образ жизни. К сожалению, не могу сказать подобное ни про кого из вас.
Она обвела взглядом присутствующих, с удовлетворением отмечая, что безликие маски, которые окружали ее всякий раз во время семейных обедов и ужинов, исчезли. На нее смотрели глаза: испуганные, удивленные и недоумевающие.