Зная хорошо своего отца и боясь, что он может потребовать от нее ответа немедленно, Элиза поспешно сказала:
– Действительно, для меня это большой сюрприз видеть вас здесь, сэр. Надеюсь, все в порядке на вашей ферме, э-э, то есть, я хотела сказать, в вашем замке?
– Да, все хорошо, спасибо, – ответил он, улыбнувшись первый раз за все это время.
– Не утомительно ли было путешествие сюда, сэр? – продолжала она. – Погода по-прежнему не балует нас. Говорят, что такой холодной зимы никогда не было.
– Я уверен, что графу не доставляет интереса обсуждение погоды, Элиза, – прервал ее отец. – Он проделал этот путь с абсолютно другой целью.
Маргарет Гринэвэй уже открыла рот, чтобы немного успокоить своего мужа. Но граф быстро сказал:
– Совершенно не обязательно говорить об этой цели сию секунду, сэр, не правда ли? У нас еще будет для этого время. – Он снова повернулся к Элизе и спросил: – Скажите, мэм, как вы сами поживаете? Развлекаетесь, я полагаю, в Лондоне?
– Да, благодарю вас. Дома мне очень хорошо, – ответила Элиза, посмотрев ему прямо в глаза.
И она чуть не вздрогнула, увидев, как решительно он настроен. И он был так близко от нее. Слишком близко, чтобы она чувствовала себя в безопасности.
Она думала, что сейчас, наверное, упадет в обморок. И вздохнула глубже. Но от этого лишь сильнее ощутила его запах, столь знакомый и который она до сих пор не могла забыть.
И когда она опустила глаза, она увидела его руки, лежавшие спокойно на коленях. Элиза заволновалась еще больше.
– Говоря так, ты наносишь оскорбление графу, дочь моя! Мне стыдно за тебя, – увещевал ее отец.
Элиза отчаянно пыталась вспомнить, что же именно такого обидного она только что сказала. И как ни старалась, не могла вспомнить. Наверное, что-то подсознательное, подумала она.
Лорд Даррин снова пришел ей на выручку.
– Не обращайте внимания на такие пустяки, сэр. Мне прекрасно известна та любовь, которую миссис Чалмерс питает к городу. Мы с ней много об этом говорили, не так ли, мэм?
Элиза кивнула, но избегала теперь смотреть на него.
– Мистер Гринэвэй, мне кажется, что нам пора принести свои извинения и уйти, – впервые за все время беседы подала голос Маргарет.
Элиза посмотрела жалобно на свою мачеху, но та только слегка улыбнулась ей в ответ.
И тогда Элиза поняла, что она предлагает отцу выйти, прежде чем он вернется к теме, которая не давала ему покоя.
– Что? – спросил тот и, нахмурившись, посмотрел на свою жену.
Но Маргарет в этот момент решила не отступать.
– Идемте же, сэр, – приказала она. – Я уверена, что Элиза и граф хотят поговорить наедине.