– Зачем, зачем… – проворчал Стадницкий, люто глядя на разгневанную Барбару. – Ты что, не понимаешь? Хочешь, чтобы ее привезли в Тушино, как неразумную ярку на закланье? Она сама должна решить, что ей делать: ехать туда или нет. Она царица, а тамошний вор… он не царь, а всего лишь царик, не более того. Может статься, когда она увидит его, то умрет на месте от ужаса. Дайте ей время подумать, вот что.
Разумеется, в словах Мартина Стадницкого не было злости на Марину – он мог негодовать лишь на злую судьбу, проклинать собственную несчастливую звезду, которая привела его в войско Тушинского вора. До сей минуты им руководила только жажда нажиться за счет нового царя и отомстить москалям за то поругание, которое в ночь на 17 мая нанесли его чести, напугав до смерти и чуть не отправив к праотцам. И только сейчас его словно по лицу хлестнуло осознание: да ведь свою двоюродную сестру, в которую был когда-то юношески влюблен, он должен принести в жертву своей мстительности, своей озлобленности, предать ее, ничего не ведающую, на заклание человеку, которого презирал и ненавидел!
Если Марина захочет играть в эту нечистую игру, она должна вступить в нее с открытыми глазами, рассудил Стадницкий. Но у него все же болезненно сжалось сердце, когда он увидел ее помертвевшее лицо и остановившийся взгляд. Исчезла веселая певчая птичка – теперь она больше напоминала раненого зайчонка…
Терзаемый жалостью, раскаиваясь в каждом своем слове, Стадницкий хлестнул коня и отъехал прочь от кареты.
Между тем Юрий Мнишек всю дорогу не переставая думал: как-то перенесет Марина встречу с «мужем»? Любовь к дочери мешалась в сердце воеводы с ожесточением: подумаешь, какая разница, с кем ей спать, если отцу обещано после победы над Шуйским выдать триста тысяч рублей серебряных и отдать во владение княжество Северское с тамошними четырнадцатью городами! И он молился, чтобы все сошло благополучно.
Однако Марина ехать в Тушино наотрез отказалась и потребовала, чтобы карета повернула в Царево-Займище, к Сапеге.
Пан Юрий кликнул к себе шляхтичей на совет. Посовещавшись какое-то время, порешили послать в Тушино к царику с известиями о неприятностях. Пусть приезжает и сам улаживает дела с Мариною. Бог их весть, этих женщин, может статься, новый Дмитрий понравится Марине Юрьевне пуще прежнего. Глядишь, все и обойдется.
Не обошлось…
Не доезжая двух верст до Тушина, стали табором.
От лагеря отделились несколько всадников. Пан Юрий смотрел на них с волнением. Среди них был Рожинский, потом какие-то москали, потом…