Марина едва не упала с седла. Хьюго – сын Джорджа? Предположение более чем смелое, но, учитывая нравы, царящие в Маккол-кастл, отнюдь не безосновательное. Джаспер писал о какой-то Клер Крэнстон, родившей ребенка от сэра Джорджа и отдавшей его на воспитание… куда? Вдруг тот ребенок, ничем не напоминающий своих родителей, как писал о нем Джаспер, и в самом деле Хьюго Маскарен?
Она взглянула на Джессику и заметила, что та едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.
– Да вы надо мной смеетесь! – с досадой и облегчением воскликнула Марина. – Ну какой он лорд Маккол? Кувыркается в конюшне со служанками, с той же Агнесс…
– Ну, это скорее доказывает его родство с Десмондом, – сухо перебила Джессика и с досадой воскликнула: – Ну вот, накликали!
Марина обернулась в ту сторону, куда показывала Джессика, и увидела Агнесс.
Странно, что, услышав ее имя, она сначала почувствовала только глухое раздражение. Но раздражение сменилось испугом, ужасом при виде самой Агнесс. Служанка ехала верхом на вороной кобыле и одета была в длинную черную рубаху, задранную выше колен. Вглядевшись, Марина обнаружила, что седло под странной наездницей мужское, а ноги опутаны веревками и связаны. Руки же прятались в длинных рукавах рубахи, завязанных узлом на спине. Агнесс сидела согнувшись, но сквозь завесу длинных, спутанных черных волос видно было, что рот ее завязан черной тряпкой. Лошадь, которой она не правила и которую не понукала, тем не менее покорно шла по тропе, ведущей к реке, словно путь был ей хорошо знаком.
– Эт-то что еще… – изумленно начала было Марина и снова едва не выпала из седла. Потому что Джессика вцепилась в ее поводья и, развернув своего коня, резко потянула за собой Марининого конька в сторону леса.
Ничего не понимая, она оглянулась, – и снова вскрикнула, увидав процессию из двух десятков человек, одетых в белые балахоны и следующих к реке за Агнесс – тоже верхом, но на белых конях. Однако в отличие от возглавляющей процессию девушки никто из них не был связан. Лицо предводителя, ехавшего почти вплотную к Агнесс, показалось Марине знакомым.
– Погоди, да погоди! – Она силилась перехватить повод, замедлить бешеную скачку, и наконец ей удалось. С ловкостью, которой сама от себя не ожидала, Марина лихо заворотила коня и снова поскакала к дороге.
– Вернись, не то погибнешь! – задушенно выкрикнула Джессика, обгоняя Марину и преграждая ей путь.
Лицо ее было исполнено такого ужаса, что Марина заколебалась. Вгляделась в предводителя процессии, который в то мгновение воздел руки (капюшон съехал ему на затылок, открыв знакомые устрашающие бакенбарды).