Женя попытался улыбнуться.
– Я здоров.
– Я вижу, – ответила доктор, критически осматривая Евгения, которого словно танк переехал.
– Нет, сейчас я, конечно, не в форме, но в основном я здоров.
– При моем скромном медицинском пункте есть перевязочная для обработки порезов и даже гипс для лечения переломов. Я – врач-универсал, жизнь всему научила, ну это я так, к слову. Заходите, если вдруг неудачно упадете с лестницы, – сказала Валерия Максимовна и покосилась в сторону кладбища, словно их там могли подслушивать. – Может быть, отойдем куда-нибудь, раз похороны закончились?
– Похороны закончились, но я не совсем понимаю, о чем вы хотите сообщить или поговорить? – спросил Женя.
– Поговорить, – быстро ответила Валерия Максимовна и зачем-то оторвала бусинку от своей нарядной сумочки. – Я хотела бы поговорить о Петре Натановиче.
Яна толкнула Евгения локтем, чтобы он был поприветливее с дамой.
– Тогда, конечно, пройдемте на выход, – пригласил ее широким жестом Евгений, словно являлся хозяином этих земель с усопшими жильцами.
– Я думаю, нам будет интересно узнать, что вы хотите сказать, – улыбнулась Яна, так как улыбка Жени перестала оказывать магическое действие на женщин.
– Я его лечила, – быстро начала разговор Валерия Максимовна, цепляясь рукой за рукав Евгения, словно боясь, что он убежит и не дослушает ее. – Но не из-за того, что он выбрал меня своим доктором, а потому что я в этом поселке – единственный врач, – словно извиняясь, сказала Валерия Максимовна.
– Очень приятно, что вы его лечили, мы и не думаем, что вы в чем-то виноваты, и не будем подавать жалобу на вашу профессиональную некомпетентность, – не нашелся что сказать Евгений.
– Понимаете, у Петра Натановича, несмотря на возраст, было очень крепкое здоровье. Старик фактически ни на что не жаловался, – сказала доктор.
– Всему же когда-нибудь приходит конец, не мог же он жить вечно, – заметила Яна.
– Я делала ему электрокардиограмму фактически насильно зимой, когда Петр Натанович пришел ко мне за бесплатными рецептами для Инессы Филипповны. Меня настораживал его возраст, и я хотела проверить состояние его здоровья. Он сдал анализы крови и мочи, и, знаете, все было в пределах возрастной нормы.
– И сердце? – спросила Яна.
– Оно в первую очередь, – кивнула Валерия Максимовна. – И не думайте, что я плохой врач, я, конечно, не кардиолог, но многолетняя практика сделала меня универсальным специалистом, – повторилась она.
– Вы хотите сказать, что смерть от сердечной недостаточности – ошибочный диагноз? – удивилась Яна.
– Вот мы и подошли к самому главному, – даже обрадовалась местная врач. – Он действительно поступил в медицинский пункт с сердечным приступом. Я сделала ему исследование, и оно показало, что ничего серьезного у Петра Натановича не было, так, небольшая стенокардия… Я вполне могла справиться с его приступом и с помощью лекарств. В нашей небольшой больнице терапевтического профиля всего пять койко-мест, есть кое-какая аппаратура и много препаратов. Я слежу за этим, – пояснила врач, методично отдирая бусинки от своей сумочки, невольно давая понять, что она очень волнуется.