– Если бы они знали тебя так же хорошо, как я, то ни за что не решились бы тебя прятать, – заметил мистер Рошфор. – Все это очень хорошо, но лично я узнал о твоем возвращении в Англию в тот самый день, когда ты остановил мою карету и потребовал у меня ценности. Правда, я не слышал, чтобы тебя кто—либо узнал, но повторяю: вокруг еще не все выжили из ума.
– А я догадался, что это ты, когда задержал твою карету! – Капитан рассмеялся. – Сразу узнал твою пару гнедых. Но успокойся, эти края так и кишат Черными Джентльменами. Меня обвиняли в каждом налете, который совершался к югу от Лондона. Помоги, Господи, тому, кто попытается расследовать все эти случаи!
– Ну, не знаю, – произнес мистер Рошфор. – У тебя характерная манера держаться в седле, да и не могут все быть одинакового с тобой роста!
Однако все его возражения были отвергнуты, и мистер Рошфор оказался вовлеченным в осуществление плана, который, по его глубокому убеждению, был чреват серьезнейшими неприятностями.
Ему стоило огромной затраты нервов разыграть встречу со старым знакомым на самой оживленной улице Гавра, и когда он с облегчением думал, что выполнил свое задание, капитан Мэтсон огорошил его намерением ехать дальше, в Париж.
– В Париж?! – удивился мистер Рошфор. – Но там же полно англичан!..
– Это именно то, что нам нужно!
Мистер Рошфор намекнул другу, что всю жизнь мечтал умереть естественной смертью у себя в постели. Тем не менее на следующий день они выехали из Гавра и провели в Париже восемь дней, ставших для мистера Рошфора поистине мучительным испытанием. В частях английской армии, занявшей Париж, оказалось несколько офицеров, которые знали капитана, и каждую ночь мистер Рошфор ложился спать, гадая, какие неожиданности принесет ему очередное утро.
Однако через восемь дней капитан удовлетворился результатами своего пребывания в Париже, и они пустились в обратный путь на побережье. Мистер Рошфор поднялся на борт судна в состоянии полной эйфории.
– В жизни не испытывал такого ужаса, как в эти две недели! – признался он и содрогнулся от воспоминаний. – Париж! Господи, я был уверен, что там нас раскроют!
– Я это видел, – заметил капитан. – Но очевидно, нам была суждена удача… разумеется, не без помощи моего тщательно проработанного плана.
Следуя тому же плану, капитан обосновался в своем лондонском доме, зашел к портному, услугами которого пользовался раньше и который не замедлил оповестить о нем своих преуспевающих клиентов, предстал перед своим банкиром и поверенным и стал появляться в клубах, которые посещал прежде. Как он и предсказывал, известие о воскрешении из мертвых Луи Мэтсона опередило их прибытие в Англию, так что его возвращение в Лондон не стало для общества слишком большой неожиданностью.