Пронзительный звук флейты возвращает меня из дня вчерашнего в день нынешний, на переполненный стадион. Сейчас в царскую ложу войдет Минос, и состязания начнутся. В противоположность Афинам, здесь почетные места подняты высоко над землей, а беднота толкает друг друга локтями возле самой арены. Оно и понятно — близкое знакомство с быком приятным не назовешь.
Мы толпимся под южной трибуной, возле бычьих загонов. Рядом переминаются с ноги на ногу критяне. Главный претендент на победу высок — выше меня на полголовы — строен и черняв. Презрительно оттопыренная губа и полуприкрытые глаза не могут скрыть ликование — ему шепнули, что Астерия на Играх не будет. Нас он в расчет не берет и мысленно примеряет на себя лавровый венок.
Смешливая рыженькая девушка шепчется со смуглой черноглазой подружкой, розовея от смущения. Подружка поворачивается и оценивающе осматривает меня с ног до головы, потом безразлично пожимает плечами. Рыжая, упрямо мотнув головой, направляется в мою сторону, но тут звучит условленный сигнал — нам пора. Напоследок мне достается ободряющая улыбка, на которую я не успеваю ответить.
Торжественный проход вдоль трибун, церемониальный поклон правителю — и бронзовые ножницы мойры Атропос отрезают все лишнее, оставляя только круг арены и черную пасть бычьих ворот, откуда на свет появляется огромная лоснящаяся туша. Обманчиво неторопливые движения, налитые кровью глаза, под шкурой бугрятся узлы мышц — воплощение древнего божества ждет своих жрецов.
Один из критян бросается навстречу быку, прыжок — и зверь, всхрапнув, начинает привычный бег по кругу под гул и выкрики с трибун. Говорят, в начале прыгать легче — животное еще не распалилось, не набрало скорость. Признанные мастера никогда не идут первыми — это удел новичков. Наверное, критянин и есть новичок — его хватает только на полкруга, а потом он неловко соскакивает на землю, подворачивает ногу, и ловцы быстро уводят его в сторонку. Правила здесь простые: не продержался круг — выбываешь из состязаний.
Следующая фигурка — теперь уже девичья — взмывает в воздух. Серебряные бубенчики, вплетенные в рыжую гриву, звенят задорно и весело. Я невольно улыбаюсь, глядя на точные и уверенные движения. В этот момент луч солнца, отразившись от полированного зеркала какой-то модницы, вздумавшей поправить прическу, бьет плясунье прямо в глаза. От неожиданности девушка вздрагивает, неуклюже взмахивает руками и падает на песок — почему-то навзничь, как подстреленная из лука птица.
Все происходит в считанные секунды. Вот к рыжеволосой бросаются ловцы. Бык, привлеченный суетой, разворачивается и несется обратно. Ещё есть шанс — ловцам надо только одновременно схватить зверя за рога… но они не успевают. Громоподобный рев, взмах лобастой головы — и один из ловцов отлетает к трибунам. Второй отскакивает сам. Над ареной вздымается туча пыли — животное мчится дальше в поисках новых жертв. А медь волос, рассыпавшихся по земле, стремительно превращается в киноварь…