«Да» соврал он.
Девушка поникла.
Ему опять стало стыдно. Надо прекратить быть жестоким в отношении нее. Может быть, она и развратна как Парис, может быть – наверняка – использует Люциена для собственной выгоды, хоть и обвиняет его в том же. Но она мила и забавна и вызывающа.
«Ты отказываешь мне, ладно» сказала она, отбрасывая волосы за плечо. «Думаешь, что ты лучше меня, плевать. Но знаешь что? Ты не лучше. Ты сидишь на заднице прямо, ничего не делая пока боги тянут тебя за узду. Я, по крайней, пытаюсь сражаться с ними»
«Анья…»
Она не договорила.
«Что ты собираешься делать, когда твой маленький друг Аэрон сбежит из темницы и перережет смертную Данику и ее семью? По-прежнему ничего? Когда он придет в чувство, его жизнь будет навсегда сломана из-за этого поступка. А тебе придется ему подсобить. Ты должен будешь забрать их души в рай, хотя это твой друг оборвет их жизни»
Она была права, понял он и ненавидел себя за это. Что он за мужчина? Все это время он был Кроновой собачонкой. Он не сопротивлялся богу, как пристало бы воину, не попытался оборвать эту проклятую узду.
«Возможно, женщины не невинны» сказал он, зная неправдивость этих слов. Он просто не знал, что сказать. «Возможно, есть веская причина, по которой Даника с семьей избраны для уничтожения»
«В этом ты прав. Есть причина, по которой они избраны»
«Расскажи мне» думать о смертных было легче, чем о себе и своей неудаче.
«Сам придумай, козел. Полагаю, что сказала тебе предостаточно»
Он отвернулся от нее. Он увидел обман в ее глазах – она не знала. Но ей, очевидно, было больно, а ему хотелось утешить ее, однако он не имел на это права.
«Хотя бы скажи, теряю ли я попусту время, ища подсказку в этом месте» Она ничего ему не была должна, но не мог не спросить.
Она долго ничего не говорила. Также он сомневался, что она двинулась с места, поскольку не было слышно ни шороха.
«Ты не тратишь здесь время даром»
«Спасибо. Что…»
«Неа. Больше никаких вопросов; не скажу, что искать и где это найти. Несмотря на то, что это «спасибо» прозвучало весьма благоговейно» Сарказм кипел в последних словах, но к счастью он не граничил со сталью.
«Всегда пожалуйста» произнес он, надеясь, что поддразнивая вернет ей хорошее расположение духа.
Она встала перед ним, покачивая бедрами. Снова расслабляясь, прислонилась к другой колонне.
«Вернемся к нашим баранам» предложила она. «Сколько еще пройдет времени, прежде чем ты начнешь снова пытаться меня убить?»
Убийство. Острая боль пронзила его грудь. Вот что он сделает с нею, подумалось ему, когда будет убивать. Устыдившись, он склонился и скрыл свою опустошенность за пристальным изучение камней и песка.