– Потерпите немного. Это сломался лифт, – сказал Михеев в утешение и пошел на лестничную площадку.
Минут через пять на этаж подъехал перепуганный Зуйков.
– Просим прощения. Но с этой машиной бывает такое. Вам просто не повезло, – пояснил Михеев, провожая Зуйкова в кабинет.
– Я понимаю, – сказал Зуйков многозначительно. – Моя вина, конечно. Надо было выложить сразу, а я вилял.
– Что же вам мешало?
– Понимаете, боялся, что посчитают трусом. Их в самом деле было двое против меня одного. Но кое-кто этого не понимает и пишет в разные газеты. А ты потом смотри людям в глаза. Вы-то человек серьезный, поймите, что это абсурд – лезть одному на троих, – сказал Зуйков с надеждой.
– Их было двое, насколько мне известно, – поправил Михеев.
– А может, третий стоял за углом? Кто знает? – возразил Зуйков, усаживаясь в кресло.
– Если исходить из этого, их могло быть и четверо.
– И пятеро! Вот именно! – радостно воскликнул Зуйков.
Он так и не прибавил ничего нового. Ему мерещилось черт знает что. Отпустив Зуйкова на службу, Михеев сделал новую попытку попасть в буфет.
Буфет был закрыт как назло. Словно предчувствуя его появление, буфетчица отправилась на базу. Он посмотрел на часы и решился быстренько сходить в ближайшее кафе.
Надев плащ, он вышел на улицу и на углу наткнулся на Маркова. Заместитель демонстрировал пример соблюдения правил уличного движения и, хотя вблизи не было ни одной машины, терпеливо ждал зеленого сигнала.
– Понимаешь, хочу закусить, – сказал он Михееву. – Дела, дела... Сплошные дела. Не помню, когда ел горячее.
Они прошли парочку кварталов и свернули в молочное кафе.
В кафе буянил пьяный мужчина в суконной телогрейке. Он носился, как раненый слон, сшибая металлические стулья, и изрыгал ругательства. Посетители жались к стене.
– Я кто?.. Э-э? Я кто, спрашиваю?! – кричал пьяница, угрожающе наступая на женщину в белом халате.
Марков взял его за локоть.
– Гражданин! – сказал он повелительно.
– А?! – взревел пьяница. Он оглянулся и обнаружил человека в милицейской форме; его малиновая физиономия вытянулась. – Ну, виноват. Ну, извини, – сказал он с чувством. – Ну, извини. Ну, выпил.
Марков выставил его за дверь и вернулся.
– Значит, был телефонный звонок? Насчет Маргасова. Но кто звонил, до сих пор неизвестно? – спросил Михеев, когда они сели за стол.
– Ну, это не столь уж и важно, – сказал заместитель нехотя.
– Почему был так краток? Страх перед Маргасовым?
Марков пожал плечами.
– Все равно ведь звонил. Словом меньше, словом больше. Хотелось бы все это знать, – пробормотал Михеев, намазывая масло на ломтик булки.