– Вот что, – сказал Семен, осторожно облокачиваясь на кухонный стол, – вот что, дней на шесть дача для тебя закрыта. Не суйся, потерпи.
Весло недовольно поморщился.
– Серега сказал?
– Он самый.
– Что-нибудь солидное? На космический размах?
– Узнаешь потом. Всему будет время. Твое не уйдет.
– «Не уйдет, не уйдет», – передразнил Весло, слетел с табуретки и забегал по кухне. – Крохи со стола? Объедки?
«Ну и арап! – подумал Семен. – Хочет и загрести, и руки оставить чистыми».
– Мне финансы нужны, понимаешь? Я совсем голоштанный, – трагически сказал Весло и показал волосатую грудь.
– А что отец? – спросил Семен с недоверием.
– Кричит: «Кровосос! На тебя не напасешься! Когда-нибудь из-за тебя я сяду!» Он сядет из-за меня, – произнес Весло саркастически и плюхнулся на табурет.
– Но что-то он все-таки подбрасывает? Какую-то деньгу? – возразил Семен, не поддаваясь.
– Эх, старик! Ты не представляешь, как это унизительно... – сказал Весло.
Семен в самом деле не представлял. По той простой причине, что ему никогда не давали отцовские деньги, и соответствующее этому чувство унижения ему не было известно. Поэтому он не поверил Веслу.
Таким, как Веселов, он завидовал с детства. У подобных ребят еще тогда всегда водились денежки на мороженое или ситро, только стоило им запустить ладонь в карманы своих вельветок. А ему приходилось таскать из-под носа у тетки. Да и у тетки их было кот наплакал. Оттого она-то сама всегда ему твердила про таких, как отец Веселова:
«Эти-то умеют брать, что легко лежит, чужое. Вот гляди на них, балбес эдакий, ума набирайся. Так-то и выйдешь в люди...»
– Надо иметь свои. Это вернее всего, – закончил Весло и свесил голову на грудь.
– А что же твой бокс? Кружок там или секция, как ее?
– Таким, как я, не очень платят за кружок. Не чемпион Европы, – усмехнулся Веселов.
– За чем же дело? Кто тебе мешает? Начисть всем рожи. И будь!
– Интриги, старик. Затерли вашего Веселова.
Говорил бы он это кому другому, только не ему! Семен собственными глазами видел, как за Веслом по всему рингу гонялся один белобрысый малец. Малец был из новичков, и Весло рассчитывал на легкую победу, пригласил его, Семена, поглазеть на триумф.
– Засеки по часам. Уложу на второй минуте. Побалуюсь и уложу, – сказал Весло, уходя в раздевалку.
Когда ударил гонг, Весло набычил голову и сразу полез на мальца. Но малец оказался другого сорта: он выдержал этот напор и затем, уловив удобный случай, съездил Веслу в челюсть. А потом на Весло было срамно смотреть. В третьем раунде он кидался на шею мальца, словно к родному отцу перед разлукой, а тот обрабатывал его кулаками, будто лепил из глины скульптуру. И так и этак! Когда все это кончилось, Весло, малиновый и рыхлый, точно так же нес чепуху про судейские интриги. Как и сейчас, на кухне...