Дьявол...
В соседней комнате ждет готовая на все женщина, а он распустил слюни, вместо того чтобы пойти и оседлать ее! Идиот!
Но в этом безумии есть своя логика. Есть. Только в это мгновение, когда его плоть дрожала и наливалась кровью, он никак не мог вспомнить, в чем эта логика состоит.
Он дал ей полчаса, прежде чем явиться. Дрю лежала в той же позе, на животе. Глаза закрыты, губы сжаты.
Поэтому он и понял, что она не спит.
- Что еще? - презрительно пробормотала Дрго. Его плоть снова взбунтовалась. Вид ее покорного роскошного тела возбудил его еще больше.
- Что же, моя лань, ты наконец ощутила, что это такое - ласки настоящего мужчины. Думаю, пора и мне попробовать тебя на вкус.
- Нет! - отчаянно вскрикнула она. - Нет! Нет!
- Как?! Моя жена, которая ни в чем мне не отказывает? - вкрадчиво осведомился он. Железная рука в шелковой перчатке...
- Я не вынесу этого, Корт, - призналась и, растерявшись, смолкла.
Как? Она уже молит о милосердии? Может, и так, ибо в роли палача выступает именно он. Не она. Ах, если бы только он исполнил свой супружеский долг... они могли бы покончить с играми и вести каждый свою жизнь.
Она могла бы заставить его сделать это, могла...
- Что ты делаешь?! - взвизгнула Дрю, когда он поднял ее себе на колени и стал втирать что-то в раскрывшиеся створки ее лона.
- Готовлю себе угощение, моя лань. Дрю застонала.
О Господи, его пальцы, массирующие ее расщелину чем-то густым и липким... она не выдержит!
- Вижу, тебе это нравится, - пробормотал он. Дрю отозвалась гортанным глухим возгласом.
- Ничего мне не нравится, - выдавила она, но предательская плоть судорожно стиснула его пальцы.
- Значит, еще понравится.
Нет, это ему нравились судороги, сотрясающие ее лоно, покрытое слоем меда.
- Что ты делаешь? - снова охнула она.
- Сдабриваю лакомство медом, моя лань. Нужно подсластить блюдо, прежде чем пробовать.
О Боже, Более, Боже...
Она дергала путы, билась, брыкалась, но куда было деваться от настойчивых касаний его неумолимых пальцев!
Постарайся вынести это... пусть делает что хочет, лишь бы поскорее...
Но зачем лицемерить? Ведь она не просто терпит, а чуть ли не заигрывает с ним вопреки той ненависти, которую испытывает к этому человеку.
И себя она тоже ненавидит. Свое обнаженное тело...
- Ах-х-х, - простонал он, - а сейчас...
- А сейчас? - боязливо прошептала она.
- ...Остается попробовать мой десерт. И она ничего не в силах поделать. Если раньше он удерживал ее, то теперь, отпустив, ловко поставил на колени.
- Сейчас, - выдохнул он, наклоняясь над ней. И взял одним выпадом неумолимого языка, проникшего в ее воспаленное лоно.