Он поглотит ее!
Она сопротивлялась, умоляла, заклинала и все же не могла увернуться от его неустанных ласк и твердой решимости слизать и высосать весь мед до последней капли.
Ее тело выгибалось, она дергала за ремешки, натянутые, подчеркивающие красоту ее женской плоти, позволявшие проникнуть в каждый уголок и складку розовой раковинки. Он словно задался целью довести ее до исступления.
Наслаждение, которое испытывала Дрю, было так велико, так ослепительно-огромно, что она, казалось, тает, растворяется в нем.
Он взял все, что хотел, и она не сумела остановить его, пока он купался в ощущении своей власти над ней, которое давали ему жадные, чувственные поцелуи.
Она и не подозревала, что на свете существуют столь развратные эротические ласки. Похоже, Корт вообразил, что этим пробудит в ней желание к нему.
Но у него ничего не получится. Правда, она, вероятно, со временем приучится мечтать о тех невыразимых ощущениях, которые он будил в ней. И раздвигать ноги, когда бы он этого ни потребовал. Научится быть лучшей шлюхой и женой во всем приходе Сент-Фобонн.
Но хотеть его? Любить? Нет. Никогда.
Никогда...
Она напряглась и затрепетала, когда язык коснулся средоточия безмерного удовольствия.
Ни за что...
Что он творит? Что творит?
Она дернулась, едва он дотронулся до некоего тайного священного местечка, о существовании которого она не подозревала.
...Ни когда...
...и она скользнула в темную жаркую пропасть и окунулась с головой в серебряный водопад, рассыпавшийся по телу блестящими капельками.
...Созрела... готова... и все же сопротивляется...
Он крепко вцепился ей в бедра, жадно впитывая каждый оттенок ее ощущений, прежде чем позволил Дрю отстраниться.
И она тут же отпрянула, словно не могла дождаться, пока избавится от него. Что тут еще можно сказать?
Что он не насытился?
Ничуть.
Что это было ее первое знакомство с плотскими наслаждениями?
Вероятно.
Что теперь она предложит себя добровольно?
Вряд ли.
Корт презрительно фыркнул и отодвинулся от соблазнительного тела, чтобы не поддаться соблазну врезаться в него.
Она рядом, к его услугам, и ягодицы приподняты именно так, чтобы принять его взбесившуюся плоть.
Все, что он должен...
Все, что ему нужно...
- Возьми меня, - прошептала она, вопреки всему надеясь на скорое освобождение. Видя его мучительную нерешительность. Озирая готовое к бою орудие.
- Не стоит, моя лань. Думаю, я сыт твоим вкусом и запахом до завтрашнего дня, - пробормотал он, сжимая кулаки, чтобы не впиться ногтями в ее округлые ягодицы. Он принудил себя слезть с кровати. - Какое приятное зрелище, моя лань... видеть, как отзвуки минувшего блаженства преображают твое лицо.