— Цитронелла, — объяснил Гаррет. — Отгоняет комаров. Тебе больше не придется их давить.
Взяв чашку. Сакс вышла на улицу и нашла бочку с дождевой водой. Бочка была закрыта тонкой сеткой. Сняв сетку, молодая женщина зачерпнула воды и сделала глоток. Вода оказалась сладковатой на вкус. Сакс постояла, прислушиваясь к голосам ночных насекомых.
Или пока ты со своим другом, человеком в инвалидном кресле, о котором все говорят, не поможете переправить ее в такое место, где она будет в безопасности.
У нее в голове засела фраза: «человек в инвалидном кресле, человек в инвалидном кресле».
Сакс вернулась в трейлер. Поставив кружку, она окинула взглядом тесную гостиную.
— Гаррет, ты не сделаешь мне одно одолжение?
— Валяй.
— Ты мне доверяешь?
— Валяй.
— Сядь сюда.
С удивлением посмотрев на нее, мальчишка подошел к старому креслу, на который она указала. Взяв плетеное кресло, стоявшее у стены, молодая женщина поставила его напротив Гаррета.
— Гаррет, помнишь, что просил тебя сделать в тюрьме доктор Пенни? Про пустой стул?
— Разговаривать со стулом? — неуверенно взглянул на нее мальчишка. — Да, это игра, — кивнул он.
— Точно. Я хочу, чтобы ты ее повторил. Хорошо?
Помявшись, Гаррет вытер руки об штаны и, бросив на стул долгий взгляд, наконец сказал:
— Валяй.
Мысли Амелии Сакс постоянно возвращались к психологическому сеансу в комнате для допросов.
Не замеченная никем, молодая женщина внимательно наблюдала за Гарретом через однонаправленное зеркало. Она помнила, как психотерапевт пытался заставить мальчишку представить, что перед ним на пустом стуле находится Мери-Бет. Ей Гаррет ничего не хотел сказать, но в то же время не вызывало сомнения, что перед кем-тоон хочет выговориться. Сакс видела это по выражению его лица — тоскливому, разочарованному, но в то же время с примесью злости, — появлявшемуся тогда, когда доктор Пенни переводил разговор на Мери-Бет.
О, Райм, ты принимаешь только бесстрастные неоспоримые улики. Для тебя не имеют никакого значения такие мелочи, как слова, тон, слезы, взгляд. Но ведь не все, что нам рассказывают, ложь. Я склонна поверить Гаррету, а не уликам.
— Посмотри на это кресло, — сказала Сакс. — Кого бы ты хотел представить сидящим в нем?
— Не знаю, — покачал головой Гаррет.
Она пододвинула плетеное кресло ближе к нему. Улыбнулась.
— Скажи, не бойся. Девушку? Своего одноклассника?
Мальчишка снова покачал головой.
— Ну же, расскажи.
— Не знаю... Может быть... — Помолчав, Гаррет вдруг выпалил: — Может быть, своего отца.
Сакс с раздражением вспомнила холодный взгляд и грубые манеры Хэла Бэббеджа. Наверное, у Гаррета есть много чего сказать ему.