— Одного отца? Или их обоих с миссис Бэббедж?
— Нет-нет, не его. Моего родного отца.
— Родного отца?
Гаррет возбужденно кивнул, щелкая ногтями. Было видно, как он нервничает.
Усики насекомых выдают их настроение...
Взглянув на лицо Гаррета, отражающее борьбу противоречивых чувств. Сакс вдруг с ужасом осознала, что не имеет понятия о том, что делает. Опытный психолог знает, как направлять, как помогать своему пациенту. А вдруг состояние Гаррета станет еще хуже? Что если она подтолкнет его перейти какую-то границу, после чего мальчишка перестанет отвечать за свои действия, и это плохо кончится для него или для кого-то еще? И все же Сакс решила идти до конца. Это ей досталось от отца — вместе с любовью к машинам, любовью к своей работе в полиции и нетерпением к глупости Сакс унаследовала от него талант психолога.
Линкольн Райм всячески боролся с этим стремлением быть ближе к людям, предрекая, что это неизбежно приведет к провалу. Но, несмотря на то что Райм неизменно превозносил талант Амелии Сакс как научного криминалиста, в сердце своем она оставалась тем, чем был ее отец, — полицейским с улицы.
Амелия Сакс была уверена в том, что лучшие улики находятся в сердце человека.
Гаррет метнул взгляд на окно, где в грязное стекло с самоубийственным упорством колотились мошки.
— Как звали твоего отца? — мягко спросила Сакс.
— Стюарт. Стю.
— А ты как его звал?
— В основном «папа». Иногда «сэр». — Гаррет грустно улыбнулся. — Когда я что-то делал не так и — ну, хотел вести себя получше.
— Вы с ним ладили?
— Лучше, чем большинство моих друзей со своими отцами. Одних пороли, на других постоянно кричали. Знаешь, вроде: «Где ты так долго шлялся?», «Когда ты наведешь у себя в комнате порядок?», «Почему ты не выучил уроки?». Но на меня папа никогда не повышал голос. До тех пор, пока...
Он умолк.
— Продолжай.
— Не знаю, — он снова пожал плечами.
— Гаррет, что случилось потом? — настаивала Сакс.
Молчание.
— Ну же, говори.
— Не хочу ничего говорить. Это так глупо.
— Хорошо, не говори мне. Скажи ему,своему отцу. — Она кивнула на кресло. — Отец сидит напротив тебя. Представь это. — Подавшись вперед, мальчишка уставился на пустое кресло. В его глазах мелькнул страх. — Перед тобой сидит Стю Хэнлон. Говори с ним.
На мгновение взгляд Гаррета наполнился такой тоской, что Сакс едва не разревелась сама. Почувствовав, что надвигается что-то важное, она испугалась, как бы мальчишка не остановился на полпути.
— Расскажи мне о своем отце, — тихо произнесла она. — Как он выглядел. Как одевался.
После некоторого молчания мальчишка наконец заговорил.